С любовью, Лола

Снаружи дом ее детства почти не изменился. Может, добавилось пару трещин на стенах, немного потускнел фасад, а в целом все то же холодное и одинокое строение. Однако стоило переступить порог, как Лолу сбил с ног аромат домашней выпечки и цветов, вызвавший неподдельную улыбку на лице. С кухни доносились веселые голоса, музыка и звон посуды. В коридоре, отделанном темным мрачным деревом, теперь лежал пушистый белый палас, а стены украшали картины, которые когда-то нарисовала Лола.

Глаза сами собой наполнились влагой. Отец изменился. Он бывает дома, у него есть женщина, которая сделала его дом уютным, и он развесил ее картины! А ведь раньше называл их мазней, хоть и в шутку, и никогда не признавал, что они ему хоть от части нравятся. А теперь их видит каждый, кто заходит в его дом.

Лола разулась и неспешно направилась в сторону кухни, ненадолго останавливаясь возле каждой из картин. Они такие сочные, яркие, наполненные жизнью. Так она больше никогда не писала. На одной из картин два прямоугольника, сливающиеся в один большой — это они с Вадимом, одинаковые по форме, но разные по цвету. Чуть дальше витраж из разноцветных маленьких ромбов, в каждом из которых живёт буква — это послание, понятное только ей и мужчине, которому она его посвятила: "моя любовь — это огонь, сжигающий препятствия; моя любовь — это вода, способная утолить; моя любовь — это воздух, благодаря которому я живу; моя любовь — это почва, способная подарить жизнь". Но прочесть это послание можно, только зная как читать. И этот секрет останется с ней навсегда, как и их запретная связь.

Остальные картины были вариациями двух влюбленных в разных формах, чертах и цвете. Но одна картина выделялась на их фоне: это был глаз — глубокий карий взгляд, пушистые черные ресницы, а на черном зрачке маленькая деталь — голубое пятно. Ее собственный взгляд в глазах мужчины, только что признавшем свою к ней любовь.

Шесть лет назад.

— Но я хочу, — не унималась Оля, прижимаясь всем телом к Вадиму. — Я уже достаточно взрослая, пойми.

— Нет, ты пока ещё ребёнок. — Спокойно отвечал он, не реагируя на инсинуации с ее стороны.

— Я не ребенок! Когда ты уже поймёшь! — яростно крикнула она, снимая майку. — Посмотри, я уже взрослая.

Вадим глубоко вздохнул, оглядывая тело совсем юной, стройной девушки, и, подавив в себе желание прижать ее к себе, сказал:

— То, что ты делаешь, говорит об обратном. Оденься, малышка. Пожалуйста. — Мягко попросил мужчина.

Оля послушно натянула майку и сложив руки на груди села на диван. Ее разбирала обида, что он не относился к ней серьезно, что все еще не позволял себе дотронуться там, где ей так хотелось, что держит ее на расстоянии, боясь подпустить ближе. Как любая девчонка в ее возрасте, она думала, что секс поможет им перейти на другой уровень, привяжет его к ней, потому что она очень боялась того момента, когда он осознает какую ошибку они совершают.

— Пойми, малышка, — начал Вадим, взяв ее за руку. — Взрослые люди понимают последствия своих действий, взрослые люди тщательно продумывают каждый свой шаг и не идут на поводу у чувств, какими бы головокружительными они не были. Взрослые люди…

— Не спят с подростками. — Ехидно заметила Оля.