С любовью, Лола

Прошлого не изменить, она ужасный человек и это навсегда останется висеть над ней дамокловым мечом. Но ведь она себе обещала, клялась себе, что никогда больше… А он взял, и уничтожил ее волю в пару касаний. Как она оказалась слаба, как уязвима, а думала, что освободилась. Но хуже всего не воля, предавшая ее, а разум, отключивший сознание. Теперь, она предала не призрачный образ чьей-то жены, а конкретного человека. Двух. Был ещё Марк.

Чудесный, добрый, восхитительный Марк. Тот, кто подарил ей так много прекрасных моментов, себя и веру в будущее. Сможет ли он ее простить за слабость? Сможет ли она сама себя простить?

Лола не осознавала куда шла, пока не оказалась у дороги. Потянулась за телефоном, но того в кармане не оказалось. Отлично. Ещё одна забавная шутка вселенной — оставить ее без связи. Потеряла она телефон где-то в этом хаосе серых панелек, или выронила в машине Вадима, Лола не знала, но ощущение болезненной тревоги нарастало. Если бы не огромная М, горящая красным светом с другой стороны дороги, слезы бы хлынули из нее горячим потоком, смывая остатки сил.

— Малышка, ты замёрзла. — Словно из ниоткуда возник Вадим. Его теплые руки водрузили на продрогшие плечи тяжелое мужское пальто. Лола с непониманием уставилась на него. — Я увидел твой телефон, и понял, что ты даже машину не сможешь вызвать, стал ждать тебя у ближайшего метро. Тебя долго не было.

Лола молчала. Рой вопросов бешеными птицами бились внутри, но с чего начать? Что ты здесь делаешь? Как ты мог так со мной поступить? Как ты мог так поступить с ней? Ни один из них не должен прозвучать здесь, у метро, в толпе незнакомых людей. Поэтому Лола молчала.

— Пошли, малышка, — мягко подтолкнул он ее. — Я отвезу тебя.

Лола не сдвинулась с места.

— Просто поговорим, я не коснусь тебя, обещаю. — Глухой тембр мужчины уверял ее в правдивости слов. Все еще не произнеся ни слова, Лола двинулась к машине.

— Гостиница СтандАрт на Тверской.

— Ты не живешь дома? — последовало удивленное, но Лола проигнорировала, лишь безразлично пожав плечами и отвернулась к окну.

В салоне было тепло и пахло терпким мужским парфюмом, хотя запах, скорее всего, исходил от пальто, небрежно наброшенном на ее плечи. И прежде чем Лола смогла осознать это, она уткнулась носом в плотную ткань и глубоко вдохнула. Пахло кедром, мятой и ее прошлым. От острой ностальгии внутри все сжалось. На долю минуты ей захотелось забраться на колени к мужчине рядом, оказаться в плену его надежных рук и страстных поцелуев, снова стать его маленькой Лолой.

Но взрослая Лола ненавидела ту маленькую девочку. Пыталась удержать ее внутри, сковать цепями "нельзя", уничтожить, пока не поздно. А значит, поддаваться минутной слабости она больше не будет. Резко скинув с плеч ненавистное пальто, кинула его на заднее сидение, и сразу стало легче дышать. Наверно так же нужно поступить и с Вадимом. Как только она закроет за ним дверь, окончательно и бесповоротно, она сможет жить дальше. Да, так и будет. Нужно только добраться до гостиницы, а после, они никогда больше не встретятся.

Мистер Правая Рука был в своем репертуаре. Ничто не выдавало его внутренних терзаний. Хладнокровно завел машину, спокойно прибавил тепло в печке, отчужденно уставился на дорогу.

— Я люблю тебя. — Не сказал, поставил перед фактом.

— Серьезно?! — взорвалась девушка. — Ни "я скучал", ни "прости меня", а так вот сразу, с козырей? Решил, скажешь и…что? Как будто не было этих лет и твоей идиотской смски?!

— Прости меня. Я скучал. Я люблю тебя. — Спокойно, размеренно сказал Вадим. — Я не буду оправдываться, так было правильно. Тогда у нас не было шанса, но сейчас — наше время.

— Ахаха, — зло рассмеялась Лола. — Что ты несёшь! Ты женат, Вадим! У тебя трое детей, боже! Я больше не люблю тебя! Время вышло. — Ядовито процитировала она его прощальное послание.

— Не правда, малышка. Любишь. Я знаю, я чувствую. Не могла разлюбить. Ты создана для меня. Ты — моя. Как ты всегда говорила: два лебедя нашедших друг друга. Умрет один, погибнет второй…

— Как видишь, я все еще жива, Вадим. Я ошибалась. Услышь меня. Я. Тебя. Не. Люблю. — Жестко чеканя, проговорила Лола. — Мы приехали. Остановись.

Стоило машине притормозить, Лола выскочила наружу и помчалась к входу в гостиницу. Ее лицо горело от злости и лжи, которая соскочила с ее языка против воли. Конечно, она любила его. Столько лет. Только его. Но теперь ненависть к нему заглушила сильное чувство. Ей хотелось причинить ему боль, хотелось растоптать его сердце так же, как сделал это он шесть лет назад. И, видит бог, у нее на руках все карты для этого. Но сейчас она думала только о спасительном одиночестве, способном укрыть от безумия чувств, накрывшем ее с головой.