С любовью, Луна! (СИ)

Сказав последнее, ухожу из буфета. Не хочу сейчас никого видеть. Да и всё, что сказала сейчас этим двоим, тронуло и меня. Да так, что боли стало ещё больше. И не только физической. Но вот укол нужно попросить.

Захожу в палату и сразу иду умываться. С медсестрой уже переговорила. Но как только делаю шаг к кровати, подпрыгиваю на месте, так как в углу замечаю Руслана.

— Идиот. — рычу на него, а он улыбается в ответ.

— Ну возможно. — соглашается он, — Хотя жду тебя уже довольно долго.

— Нечего было устраивать цирк с уходами-приходами. — зло огрызаюсь.

— То-есть ты знала, что вернусь? — удивлённо спрашивает.

— Конечно знала. Ты знаешь, сколько раз я уже это всё проходила? — возмущенно проговариваю, но опять вспоминаю, что я же здесь другая, и меня тему, — Ладно. Говори, что ты хотел?

— Я хотел? — вот что у него за желание постоянно играть в угадайки.

— Дверь знаешь где. — строго проговариваю и начинаю ложиться на кровать.

— Ты знаешь, у меня сейчас такое чувство сложилось, что разговариваю с мамой своей. — хмыкает удивленно Руслан, но поднимается с места, — Извини, если что. И да, я думал, что пойдёшь до последнего по намеченному плану, но выходит ошибся. И теперь я хочу помочь тебе. — какой план? Куда пойду? Я даже представить не могу, что они от меня все хотят, но молчу и жду дальше, — Здесь, — он достает из кармана небольшую серую флешку, — вся информация, которая может тебе помочь. Начиная с того, как твой финдир сливал данные Голубеву и заканчивая их последним разговором, о том, что они подождут пока ты… ну ты поняла, и приберут к рукам всё. Думаю тебе будет интересно по изучать материалы и данные. А ещё, кто там ещё фигурировал. И кстати, ты знала, что Никифоров является каким-то родственником Голубева?

Руслан кладёт флешку на тумбочку рядом и выходит из палаты. А я пытаюсь начать соображать опять, но всё теряется в новых фактах.

«И что же это выходит, Виктория Викторовна? Ты не такая уж и проститутка? А кто тогда?»

Глава 21

— Валентин Петрович, скажите мне, сколько я еще должна здесь находиться? — устало спросила у доктора.

Мне уже надоело быть в этой больнице. А после того, что я узнала, благодаря Руслану из Норд-Строя, так у меня просто руки чешутся настучать всем и каждому, кто таким наглым и беспринципным образом хотел уничтожить женщину!

А ещё у меня теперь возникает вопрос, так ли Виктории Викторовне нравилось находиться в постели с этими гнилыми людьми? И зачем она себя столько насиловала?

— Виктория Викторовна, — тяжело вздыхает мужчина, — Вам нужно подготовиться к операции, понимаете? Мне пришли все ответы из Москвы и они утверждают, что тянуть вам больше нельзя. Но вы же не слышите меня! Всё так же рвётесь в бой.

И вот слышу этого дяденьку, и понимаю о чём он здесь говорит, но чувство справедливости, которое просто кипит внутри, не дает мне здраво оценить всю сложившуюся обстановку.

— Хорошо, Валентин Петрович. А если я соглашусь на все ваши условия и буду каждый день приезжать к вам на прием, мне можно домой? — хоть на последнем слове меня и передёрнуло, но настрой свой менять уже не собираюсь.

Я здесь почти две недели. И за это время, поседела, наверное ещё сильнее. Ведь с каждым днём я узнаю всё больше и больше самых невероятных, для меня, фактов из жизни Виктории, то-есть меня!

— Виктория Викторовна… — начинает доктор, но в следующий миг натыкается на мой взгляд и сдувается, — А, делайте, что хотите.

— Спасибо, Валентин Петрович, — проговариваю бодро и вставая с кровати, начинаю осматриваться, чтобы просчитать, как и куда что положить, но мужчина меня останавливает.

— Я бы на вашем месте не забирал вещи отсюда. Пускай лучше здесь побудут. Тем более, эта палата зарезервирована за вами.

Решив не спорить с доктором, я поблагодарила его и пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок и отправиться, всё-таки, вершить правосудие, в своём понимании.

Но вот такое ли оно будет правосудие, учитывая, что Вика здесь в таких тайнах и интригах крутится, что мне страшно. Хотя с другой стороны, сейчас я благодарна сама себе, потому что тогда, двенадцать лет назад, не взяла трубку от Никифорова и не совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Да! Сейчас понимаю: всё что я имею — это большая ценность! Муж, которого иногда и прибить хочется, конечно, но люблю его намного сильнее. Замечательные дети! Пускай и делают мне нервы регулярно, но зато как талантливо они умеют создавать настроение!

Умылась, причесалась и немного зависла. Эта Вика изменилась. Вот вроде и остался её шик и блеск, но всё-таки усталость и болезнь берёт своё. И кожа серее стала, и бледность более выражена. Нужно привести себя в порядок, перед тем как явится пред глаза «друзей-коллег».

— Юленька. — сразу проговорила сама себе и пошла искать телефон.

— Да, Вика. — ответила после первого гудка девушка, немного нервно.

— Дорогая моя Дюймовочка, а организуй-ка мне поход в салон красоты. — говорю ей бодро.

— Как… какой салон, Вика? — пищит мне в трубку, а на заднем фоне слышу.

— Что эта ненормальная опять придумала? — рычит товарищ юрист.