Alexis Slytherin
Лисс виновато улыбнулась. Майкл покачал головой, да, похоже, подростковые бунты он будет наблюдать не только со своими детьми, но и со своей девушкой.
— Зараза, ходит тут, задом своим целлюлитным трясет… — пробормотал он злобно, и только я собиралась сказать, чтоб отпустил, и нечего меня за этот самый целлюлютный зад лапать, да еще и так жестко, как он, выдохув, резко прижался к моим губам, сразу же проникая языком внутрь и по-хозяйски придерживая меня за затылок, чтоб не смогла вырваться.Это был мой первый поцелуй. Никто до него не прикасался к моим губам. Никак. Ни невинным сухим жестом, ни более развязно. И уж тем более, никто не делал со мной таких грубых вещей. Не целовал так жестоко, так грязно, так настойчиво.
Мария Зайцева
— Кор-ни-ен-ко… Как же ты достал меня Корниенко. Ты хуже, чем больной зуб. Скажи, мне, курсант, это что такое?Вытаскивает из моей карты кардиограмму. И ещё одну. И ещё одну…Закатываю обречённо глаза.— Ты же не годен. У тебя же аритмия и тахикардия.— Симулирую, товарищ капитан, — равнодушно брякаю я, продолжая глядеть мимо него.— Вот и отец твой с нашим полковником говорят — симулируешь… — задумчиво.— Ну и всё. Забудьте.— Как я забуду? А если ты загнешься на марш-броске?— Не… — качаю головой. — Не загнусь. Здоровое у меня сердце.— Ну а хрен ли оно стучит не по уставу?! — рявкает он.Опять смотрит на справки.— А как ты это симулируешь, Корниенко?— Легко… Просто думаю об одном человеке…— А ты не можешь о нем не думать, — злится он, — пока тебе кардиограмму делают?!— Не могу я о нем не думать… — закрываю глаза.Не-мо-гу.
Янка Рам
Боец спецназа и дочка судьи. Парень в камуфляже и она – шикарная девочка, вслед которой сворачивают головы мужчины… Что их может связывать?Страсть? Чувство долга? Стокгольмский синдром «наоборот»? Или нечто более сильное?
Марина Анатольевна Кистяева , Марина Кистяева
— Решила на меня своего выродка повесить, убогая? — мажор без стука влетает в мою комнату, смотря бешеным взглядом.— С чего ты взял? — сжимаюсь от ужаса и шока.Как же он меня ненавидит! Злющий как черт.— С того, что ты слишком удачно залетела и отец подозревает меня. Что, хочешь воспользоваться схемой сестренки и поймать богача?— Что? — едва понимаю, о чем он.— Сестренка поймала моего отца красивым личиком, а таким мышам, как ты, приходится действовать через спиногрызов. Но учти, у тебя ничего не выйдет. Я бы на тебя и в голодный год не посмотрел.— Уходи, Тимофей! — только и могу сипеть, в душе воя от обиды и больной любви к мажору.— Это ты вали из нашего дома, приживалка, к отцу своего ребенка.«Ты — отец моего малыша!» — хочется мне прокричать, но эта тайна умрет вместе со мной.
Яна Невинная