С любовью, Рома (СИ)

Новый виток нашей холодной войны продлился до следующей недели. Впрочем, воевали мы как-то странно. Просто ходили и демонстративно не замечали друг друга. Причём временами доходило до смешного. Однажды на географии Рому попросили раздать контурные карты, которые мы сдавали на проверку, Рома раздал всем, кроме меня, заявив, что Романовой сегодня нет в школе. В отместку я сделала то же самое, когда Маргарита Дмитриевна ставила нас на питание. Во вторник мы чуть не застряли в дверном проёме, так как одновременно попытались пройти в класс, не желая уступать дорогу другу другу. А главное, что всё это делалось с каменными лицами, будто всё так и должно быть.

Нас даже одноклассники стали подкалывать, на что я лишь возмущённо фыркала, мол, нужен мне ваш Чернов. Мы бы, наверное, ещё долго так воевали, если бы не случай.

Мы забыли журнал на физре, и наш биолог, флегматичный дядька Николай Петрович, попросил меня за ним сходить. Я шла по пустым школьным коридорам, гадая, что там ждёт меня сегодня дома. Мать была откровенно не в себе, и, судя по всему, её скоро должны были положить в диспансер. Я этого и боялась, и хотела. Боялась, потому что это мама… и вряд ли это та участь, которую можно пожелать близкому человеку. С другой стороны — бабушка устала, я устала, а удержать маму дома было той ещё задачей: в моменты обострения её вечно тянуло на приключения. Так и получалось, что один день она боялась мира за дверями, пряча от нас ключи, а уже на следующий — собиралась покорять его. В общем, как ни крути, выходило паршиво.

Их голоса я услышала неожиданно, вовремя затормозив перед поворотом. 

— Тряхнём его сегодня после школы, перед его двором, там мало народу ходит, — распылялся крупный шестиклассник, показавшийся мне смутно знакомым.

— А он не стуканёт? — уточнил паренёк поменьше.

— Кто, Чернов? — удивился первый, а мой слух ухватился за знакомую фамилию. — Да он же мямля, всё это время молчал, а тут расскажет? Не смеши.

— Решили, после этого урока, — подытожил третий из мальчишек.

Я растерялась настолько, что едва не забыла дойти до спортивного зала и забрать журнал, лишь у кабинета биологии вспомнив, что за чем-то выходила. Пришлось бежать обратно.

Когда вернулась в класс, все занимались тем, что конспектировали параграф, ну или, по крайней мере, делали вид, что очень заняты. Я тоже попыталась вникнуть в содержание учебника, но из головы никак не шёл подслушанный разговор, я терялась в собственных мыслях, насколько правильно или неправильно поняла слова шестиклассников и что мне с этим делать? 

В итоге, плюнув на всё, я оторвала от последней страницы клочок бумаги, накатала на нём послание: «Шестиклассники после уроков собираются избить твоего брата» — и, пока биолог не видел, кинула записку на парту Чернову. К счастью, Елисеева сегодня не было и мой бывший сосед по парте сидел сегодня один. 

Рома нахмурился, с недоумением глянув на бумажный комок, потом поднял голову на меня, кивнув: «Что это?»

— Прочитай, — одни губами велела ему.

Чернов изобразил непередаваемое выражение лица, но записку развернул, какое-то время в неё вчитывался, после чего вновь повернулся в мою сторону и… постучал костяшками пальцев по лбу.

— Совсем дура? — также беззвучно произнёс он. 

Сначала во мне теплилась надежда, что он просто тормозит, но Рома взял и отшвырнул записку в сторону, вернувшись к биологии. 

Разозлилась, мысленно послав ему длинное и нецензурное сообщение. Вот как можно быть таким ослом?! Ну и ладно, сама справлюсь!  

Как только прозвенел звонок, я схватила вещи, выскочила в коридор и помчалась к стенду с расписанием. Добежав,  вспомнила, что как бы вообще не в курсе, в каком классе обучается младший  Чернов. Пришлось напрячь память, сопоставляя, когда видела его в кабинете Марго, и вычисляя нужный мне кабинет. И даже вспомнила, но всё оказалось зря, ибо ученики уже давно вывалили в коридор и толпились возле гардероба, торопясь разойтись по домам. Пока я выглядывала в толпе знакомые лица, на первом этаже появился мой класс, но ни Кирилла, ни сволочных шестиклассников я так и не увидела.

Отчего-то меня охватило отчаяние, хотя, казалось бы, ну какое мне дело до чужого пацана! Но обида за Кирилла из-за отказа Ромы побеспокоиться о нём взяла верх, и я, психанув, рванула в сторону, врезавшись прямо в грудь Чернова.

— Ты! — прошипела я и не придумала ничего лучше, чем врезать по его груди кулаками. — Тебе совсем всё равно?! Это же твой брат! А они его побьют!

— Вконец рехнулась, да?! — в тон мне бросил Рома. — Стас сам кого хочешь побьёт! А если нет, то там Дамир есть. А Дамир — это зверь, при условии, что  кто-нибудь разбудит в нём хомячка!

— При чём тут Стас?! — возмутилась, не сразу поняв вообще, про кого он говорит, но редкое имя Дамир всё же напомнило о случайном знакомстве.

— Ты же сама тут про моего брата талдычишь!

— Я про Кирилла!

Рома на секунду замер, пытаясь осмыслить услышанное, а потом резко бросился в сторону входной двери.

Нагнала я его на крыльце.

— Они сказали, что будут ждать где-то возле вашего дома.