С любовью, Шторм

Что, если я превращусь в корову и Шторм отвернется от меня? Великолепные, сексуальные женщины постоянно флиртуют с ним. Что, если моя вагина полностью растянется, и он больше никогда не прошепчет «черт возьми, ты такая тугая»?

— Эви!

Я подпрыгиваю при звуке его голоса и роняю две тест-полоски на пол.

— Ты в порядке, детка? Ты уже полчаса в туалете.

Я опускаюсь на колени и поднимаю тесты.

— Я в порядке. Дай мне ещё секунду.

Дверь открывается и бьет прямо по голове.

— Ауч! — потирая лоб, смотрю на него, когда он смотрит на меня сверху вниз, его волосы падают на лицо.

— Черт… прости…что ты делаешь на полу? — его взгляд смещается на разбросанные тесты, затем на те, что на раковине.

Он хватает один и смотрит на него с открытым ртом. Откидывая волосы с лица, Шторм оглядывается на меня и моргает.

— Эви, это…

Я быстро киваю.

— Кажется, я беременна.

— Кажется? — на его лице расплывается широкая улыбка. — Они все положительные, детка. Так вот почему ты плохо себя чувствовала?

— Я думала, это кишечный грипп или мандраж.

— У нас будет малыш. — глаза Шторма в буквальном смысле полезли на лоб, и когда он поднимает меня выражение его лица не меняется. Он все еще широко улыбается, но выглядит так, словно находится в шоке.

Дрожащими руками собираю тесты.

— Прости, Шторм. Я пару раз забывала принять свои таблетки. Со свадьбой все пошло наперекосяк. Это моя вина.

— Детка, почему ты извиняешься?

Поднимаю на него взгляд и сердце бешено колотится.

— Не думала, что ты хотел этого ребенка. Мы никогда по-настоящему не говорили о том, когда…

Он обхватывает мое лицо ладонями.

— Я хочу этого ребенка, Эви. И прямо сейчас.

От переизбытка чувств ком встает в горле.

— Придется подождать пару месяцев.

— Знаю. Я просто чертовски рад. — Шторм обрушивается на мои губы, скользя руками по щекам. Когда он отстраняется, в его глазах стоят слезы счастья, как и у меня.

— У нас будет маленькая девочка, копия тебя, Эви.

Из меня вырывается смешок, похожий на всхлип.

— Не думаю, что можно выбирать пол ребенка.

Моя любимая озорная усмешка появляется на его губах.

— Признайся, Эви. Я всегда получаю то, что хочу. У нас будет маленькая девочка.

Я подпрыгиваю, испытывая приступ головокружения, и обнимаю его.

— Даже спорить с этим не могу, — поддразниваю я.

— Я люблю тебя. — он прижимает меня к своей груди. — Нам надо позвонить и сообщить Грэм. И моим родителям.

Я начинаю переживать.

— Уверен? Может, подождем, пока не увидимся с врачом, чтобы убедиться, что все в порядке? Не хочу заранее на что-то надеяться.

Вспышка страха вспыхивает в его глазах, стирая восторженный свет, который только что был там, и я немедленно пытаюсь вернуть его.

— Я веду себя глупо. Давай позвоним им прямо сейчас. Бабушка будет на седьмом небе от счастья. — я беру одну из тест-полосок. — Мы пошлем ей фотографию.

Его прекрасная улыбка и блеск в глазах возвращаются, и я клянусь больше никогда в жизни не позволять ему испытывать даже проблеск сомнения по поводу меня или малыша.

ГЛАВА 13

Шторм

Я наблюдаю за ней из дверного проема несколько мгновений, пока она смотрит на свой телефон, нахмурившись, затем пересекаю комнату и сажусь на край нашей кровати рядом с ней. Простуда — отстой, и я ненавижу, что ей плохо, когда находится на шестом месяце беременности. Она выглядит совершенно несчастно и подавлено.

Я беру телефон из ее рук и кладу его на тумбочку.

— Что не так? — спрашиваю я. — У тебя лицо «расстроенной Эви», а это теперь невозможно.

— В социальных сетях все больше глупостей. Все эти сумасшедшие девушки в Интернете говорят, что они тоже беременны твоим ребенком. Неужели люди действительно настолько извращены?

— К сожалению, да.

Ее челюсть напрягается.

— Это сводит меня с ума. Как будто они хотят все у меня отнять и присвоить себе.

— Никто ничего не может у тебя отнять, Эви. Я твой. Этот ребенок наш. Наша жизнь принадлежит только нам. Они живут в онлайн-заблуждении.

— Прости, знаю, это не твоя вина. Но эта цыпочка прижалась головой к моему животу на одной из наших совместных фотографий, и она делится этим по всему своему Facebook и Instagram, и все друзья поздравляют ее. Это безумие, и меня тошнит от этого.

Некоторые поклонницы доводят свои фантазии до масштабного уровня сумасшествия. Хотелось бы, чтобы был какой-то способ заставить людей перестать публиковать всякое безумное дерьмо и ложь обо мне, но я ничего не могу с этим поделать, кроме как не реагировать на это. Обычно Эви смеется над подобными вещами, но гормоны делают ее чересчур чувствительной.

— Игнорируй это. Они просто жаждут внимания. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась из-за этого дерьма. Тебе нужно отдыхать.

Она чихает, и я протягиваю ей салфетку из коробки рядом с ней.

— Хочешь немного моего фирменного сока, детка? — тихо спрашиваю я, убирая волосы с ее лица и поглаживая по щеке и лбу. — После него тебе всегда становится лучше.

— Шторм, сейчас я даже думать не могу о сексе. Я едва могу дышать.

— Я имел в виду мой апельсиновый сок.

— Оу, — она шмыгает носом. — было бы потрясающе. Ты самый лучший в мире муж.