с любовью, Смерть (СИ)

— Да она сама, поди, воду закрыть забыла, вот и набралось. Рассеянная девчонка-то. Хорошая, но рассеянная…

— Только кто-то тут еще и поколдовал, чтобы ни капли не протекло. А потом каким-то совершенно хитрым образом снова пробрался в квартиру и краны обратно вывернул, — фыркнул Ран, кутающий промокшую до нитки меня в полотенце, прихваченное из машины. — Сейчас ведь вода в квартире не льется?

— На что это вы намекаете? Мимо меня ни одна мышь бы не проскользнула, — возмутилась консьержка.

— Значит, мышь из списка подозреваемых мы вычеркиваем, — хмыкнул напарник. — А вдруг это соседи? Кто тебя может так не любить? — Последний вопрос предназначался мне, но я лишь клацнула зубами от холода и дернула плечом.

— Молодые люди, — откашлялась суровая темноволосая Искательница. — Ваша обязанность души собирать, а не расследования проводить. Наш хлеб оставьте нам.

— Место у водопоя тогда уж, — тихо усмехнулся Ран мне на ухо, чем заслужил неодобрительные взгляды от представителей обеих служб и самый неодобрительный — от консьержки.

Менталисты еще полчаса считывали фон, Искатели заполняли документы, расспрашивали нас, ходили по соседям, сканируя заодно и их, а после, пообещав, что скоро во всем разберутся, удалились.

— Я, наверное, в офис… — поправив съехавшее полотенце, проговорила я. — Обратно. Там диван есть… И одежда была какая-то сменная.

— Как будто я тебе позволю, — отрезал напарник. — Поехали ко мне. Прости, вещи собирать не предлагаю.

— Да меня теперь никто туда не пустит, — выдохнула я, бросив растерянный взгляд на переливающийся защитной магией барьер. — Опечатали все.

— Тем более.

Не дожидаясь ответа, Ран практически вынес меня из подъезда, впихнул в машину и включил печку.

— Ты как?

— Непонятно, — призналась я. Что было чистой правдой — я действительно ничего не успела понять. Не осознала тот факт, что, скорее всего, половина моего имущества просто погибла, а другая — безнадежно испорчена. Что мне теперь негде будет жить — то есть, стены-то останутся, а кроме стен?.. Что у кого-то хватило дурости и злости на такую подлость. А главное — за что?

Последний вопрос я непроизвольно выдохнула вслух.

— Да ни за что, — фыркнул Ран. — Мало ли уродов на свете? Не вешай нос. Мы все исправим, а пока тебе придется потерпеть мое общество не только на работе.

…интересно, если бы именно в этот момент меня угораздило разрыдаться, упав на переднюю панель, напарник был бы сильно обескуражен?

Высадив меня у крыльца в Забытом переулке с бутербродом, приобретенным в какой-то круглосуточной забегаловке, Ран пообещал, что постарается вернуться как можно скорее, и скрылся в ночи. Я проводила взглядом багажник его черной "Агресты" и понуро забрела в подъезд.

Ключ-символ плавно нарисовался под моей дрожащей рукой с третьей попытки, и дверь бесшумно отползла в сторону, открывая вид на холостяцкое жилище приятеля. Крошки на журнальном столике рядом с пачкой чипсов, две смятых упаковки из-под сока возле дивана, коробка от пиццы в корзине в углу, две оскаленные морды ротвейлеров прямо передо мной…

Какое-то время мы играли в гляделки. Мой взгляд пробежал по вздернутой верхней губе и демонстрируемом наборе зубов левого пса. Налицо было полное недовольство моим вторжением на их территорию и заверение в том, что если понадобится, то он с радостью пустит в ход как клыки, так и когти. Затем взгляд мой скользнул ниже, по бордовому ошейнику, на котором поблескивали металлические заклепки. Далее — на стойку мускулистых лап, готовых в любую секунду сорваться в прыжок, но словно дающих мне последний шанс передумать и покинуть их дом.

Медленно я перевела глаза на второго и чуть озадачилась. Пес сидел передо мной, вольготно раскинув задние лапы, раззявив пасть, и шумно дышал, высунув розовый язык-лопату. Мне всякое доводилось видеть, но вот играющих в "доброго и злого полицейских" животных — впервые.

Мозг выкапывал с задворков памяти всю информацию о том, как вести себя в подобных ситуациях. Вспомнилось лишь утверждение, что следует как можно отчетливее гаркнуть "Фу. Сидеть", но сделать мне это не позволила логика. Не потому, что один из псов посчитал бы меня неумной, ибо уже и так сидел, а по той причине, что они оба вполне могли неадекватно отреагировать на чужую команду. Мой грозный рявк легко мог напугать меня же саму.

Сверток с бутербродом, точно граната из окопа, вылетел из руки в противоположный угол зала. Первым на "опасность" среагировал самый злобный. Хотя для меня так и останется загадкой, был ли он натаскан ловить неопознанные летающие объекты или просто радел за здоровый образ жизни. Хотя по рациону его хозяина не скажешь, что успешно.

Пес-увалень смачно причавкнул, облизнувшись, медленно оторвал свой внушительный филей от пола и пошлепал лапами по ламинату следом за булкой и товарищем, радостно мотая из стороны в сторону обрубком хвоста. А я, воспользовавшись временной заминкой в рядах противника, рысью метнулась к первой попавшейся двери.