С любовью, сволочь (СИ)

Как можно быть вот такой⁈ Променять своего ребенка на мужика, да еще и зависеть от него? Хотя у них неизвестно, кто за кого больше цеплялся. Какой-то дурной симбиоз двух паразитов.

А еще я стала зачеркивать дни на календаре. Обвела красным фломастером двадцатое июня — выпускной. По вечерам ставила жирный крест на прошедшем дне и считала, сколько осталось.

Двадцать первого я от них уйду. И никто не сможет остановить. Никто! Даже если поселюсь в подвале с бомжами.

Каникулы закончились. Первого апреля в школу — хорошая шуточка. А я еще умудрилась проспать. Собиралась, торопилась, на ходу перехватила бутерброд. В класс влетела перед самым звонком, обогнав в коридоре физика. И едва не споткнулась на пороге, бросив взгляд на предпоследнюю парту в среднем ряду.

Боже, что это⁈

Мирский выглядел настолько нелепо, что я с трудом удержалась от того, чтобы не заржать. Майка с оскаленным черепом под пиджаком, волосы покрашены под Бибера и торчат во все стороны, как иглы у дикобраза. А когда проходила мимо, заметила еще и кольцо в ухе.

Ну и дебил!

Коротан тоже впечатлился и завелся с пол-оборота. А когда Коротан заводился, остановиться уже не мог, это мы хорошо знали. А уж если, не дай бог, хоть намеком зацепить его рост… Что Мирский и сделал, ляпнув про каблуки, которые носят некоторые мужики.

Сэ сэ зэ бэ. Сам себе злобный Буратино. Дураков не сеют и не жнут.

Но когда Коротан потребовал в школу его родителей и Мирский заявил, что некому, потому что все далеко, а сестра, с которой он, как выяснилось, живет, просто не придет, что-то вдруг случилось. Кольнуло так остро и больно.

Бли-и-ин, и ты, оказывается никому на свете не нужен! Лезешь вон из кожи, лишь бы кто-то на тебя посмотрел, заметил. Изображаешь крутого перца, а сам… такой же несчастный и одинокий, как я. Мы с тобой одной крови, Маугли, да?

— Ты чего, Маш? — пихнула меня в бок Криська.

— Не знаю, — я слизнула кровь с прикушенной губы. — Жалко его стало.

— Кого? — она вытаращила глаза. — Коротана?

— Почему Коротана? Мирского. Пыжится, строит из себя, а сам никому не нужен. Ни родителям, ни сестре. Ты знала, что у него сестра есть? Старшая, наверно, раз с ней живет?

— Где-то медведь сдох, — фыркнула Криська. — Маликова пожалела Мирского! Ты так в него еще и влюбишься часом.

— Не, не ревнуй, — я погладила ее по руке. — Это анрил.

— Я тоже не знала, что у него сестра есть. Да про него вообще никто ничего толком не знает. Кроме того, что родители крутые и что он в компах и прогах сечет. И что его из гимназии за карты выперли. Даже Лидка, хотя она все на свете знает.

— Что Лидка? — повернулась к нам Агафонова, сощурившись подозрительно.

— Говорят, Лидка все знает, — сладко улыбнулась я. — Ты знала, что Мирский с сестрой живет?

— Нет, — буркнула она. — А чего тебе Мирский? Ты же его терпеть не можешь?

— Просто интересно стало. Одно другому не мешает.

— Что там за совещание сзади? — гаркнул Коротан. — Кто-то к доске хочет, знаниями поделиться?

Лидка отвернулась, а мы с Криськой пригнулись, чтобы стать понезаметнее, но не помогло. Коротан вытащил меня и заставил решать задачу на повторение, аж из девятого класса, и я, разумеется, утонула. Кое-как, с подсказками Катьки, решила и унесла трояк.

— Вот! — Коротан поднял указательный палец. — Бошки красят, серьги носят, а к ЕГЭ не готовятся. И это физмат-класс!

Я башку не красила, серьги не носила, но к ЕГЭ… да, не готовилась. Потому что физику сдавать не собиралась, а тройка в аттестат не пугала. Кроме обязательных русского и математики, выбрала биологию и химию, с ними у меня все было вполне пристойно.

На алгебру Мирский заявился как ни в чем ни бывало.

— Тебя же Коротан выгнал, — испугалась Криська.

— И что? — хмыкнул он, покосившись на меня. — С физики же выгнал, не с алгебры. И вообще все уже решено.

— Как это ты умудрился? — влезла Лидка.

— Валитра ему объяснила, что в школьном уставе нет запрета на украшения и окраску волос. А вот намекать на нетрадиционную ориентацию не очень педагогично.

— Так ты к Валитре пошел?

— Нет. То есть да, но не сам. На Евгешу напоролся. Она к Валитре потащила. А тут звонок. И Коротан прибежал на меня жалиться. Она ему и сказала.

— Любит тебя Евгеша, — заметила Криська.

— А он ее не любит, — заржал Кеший. — Потому что нетрадиционной ориентации.

Мирский повернулся было к нему, но тут вошла Евгеша, и продолжения не последовало.

Сева

— Шо, опять? — спросила Женька с мультяшный интонацией, увидев меня на подоконнике. — Бог ты мой, что это? Какого черта?

Вечером я пришел, когда она уже легла, а утром улетела к нулевому уроку и меня не увидела.

— Ты о чем? — я включил дурака.

— Всеволод!

— Это прическа. Монная. Ну, может, с гелем переборщил немного. Не рассчитал. А Коротану не понравилось. Он сказал, что я пидор. То есть гей.

— Так и сказал⁈

Я знал, что физика Женька терпеть не может, поэтому заложил его без малейшего колебания. И, похоже, ее конкретно бомбануло.

— Ну да, примерно так. Не дословно, но близко. Сказал, что только геи красят волосы и носят серьги.

— Серьги⁈ У тебя еще и серьга?