С любовью, Валентин

— Что там? — Люба бросила на мужчину заинтересованный взгляд, лишь на миг оторвавшись от подарка.

Валя не ответил. Затаился, почти не дыша, в ожидании, когда она наконец достанет подарок. Он так ждал ее реакции…

— Часы! — восхищенно воскликнула Любовь, разглядывая искрящуюся камушками кайму циферблата. — Ой! — спохватилась тут же, увидев на дне коробочки еще кое-что. Записку.

«Чтобы ты помнила о нашем времени так, как помню о нем я…

С любовью, Валентин»

А стрелки часов застыли на половине восьмого утра…

Не «Картье», конечно, но видно, что выбирались с любовью…

На глаза навернулись слезы радости. Любовь порывисто обняла своего мужчину, роняя слезы и всхлипывая, как безутешный ребенок, но чувствуя, что только сейчас, к своим двадцати восьми ей посчастливилось встретить мужчину, с которым хоть на край света, беспрекословно… С которым она по-настоящему счастлива. И без которого, кажется, теперь не сможет жить.

— Тише, солнце, тише… Это всего лишь подарок, простой подарок, — крепко прижимая к себе, он гладил ее по спине, в попытке успокоить. И он лукавил. Конечно, он неспроста выбрал именно часы.

— Все, больше не буду, — улыбнулась она, отстраняясь и смахивая влагу с лица. — А у меня тоже есть подарок для тебя…

Люба принесла откуда-то из прихожей перевязанную бантом розовую свинку-копилку, которую купила сегодня. Потрясла ее, звеня мелочью, уселась на усыпанный лепестками пол, рядом с Валей, и сказала:

— Мы с тобой теперь в одном котле. А эта милая свинка — мне подумалось, она идеально подходит, как символ того, что теперь у нас все на двоих: и радости и горести… Ну и стартовый капитал, — она снова потрясла копилкой и улыбнулась на улыбку Валентина, — для удачного начала, так сказать…

— Я уже говорил, что люблю тебя? — прошептал он ей в волосы.

— И показывал, — кивнула она, — И даже доказывал… но это было так давно… Утром…

— А как же вино и шоколад? — беззлобно усмехнулся он, блуждая руками по ее спине, а губами по лицу.

Она покосилась на непочатую бутылку и приоткрытую коробку швейцарского шоколада, которая источала тот самый, умопомрачительный аромат, и ответила не раздумывая:

— А, черт с ними! Не убегут…

20. Эпилог

Три месяца спустя

В прихожей хлопнула дверь.

— Валь, ты? — крикнула из кухни Любовь. — О, черт!.. Только не подгорай, только не подгорай!.. — зашептала скороговоркой, как мантру, пока доставала противень из духовки.

— Вот чего мы так переживаем, спрашивается? — улыбнулся вошедший Валентин и притянул к себе любимую, кладя аккуратный букетик на край стола. — Как будто на выставку кулинарного искусства готовишься.

— Я просто очень волнуюсь перед встречей, и переживаю, что не понравлюсь твоим родителям… — пождала она губы.

За прошедшие три месяца их насыщенная событиями жизнь, казалось, успокоилась. Вошла наконец в привычное русло, после недолгих, но все же разборок и судов. Разводы были оформлены. При разделе имущества они продали свои квадратные метры бывшим супругам, а полмесяца назад нашли квартиру и собирались приобрести ее в ипотеку. Только не успел Валя обрадовать Любовь новостью о том, что им одобрили кредит, как Люба первая сообщила о радости: она беременна.

Сколько счастья тогда было! Валентин сначала смотрел с недоверием, ожидая подвоха или слов о розыгрыше, но умом понимал: такими вещами Люба шутить уж точно не станет. Заулыбался и, хохоча, как идиот, подхватил свою женщину на руки и закружил, крича слова любви…

И тогда они поняли, что стоит наконец уже рассказать обо всех треволнениях последних месяцев родителям. А Валентин про себя еще и решил, что обязательно сделает эту женщину своей и перед законом.

— Ой, что это? Боже, какое чудо! Но откуда? — голос Любы прервал поток воспоминаний. Она подняла на руки вбежавшего в кухню щенка: — Какой же ты хорошенький! Слишком красивый, похож на плюшевую игрушку, — улыбнулась Любовь.

— Только эту игрушку еще кормить надо, купать, вычесывать и выгуливать, — фыркнул Валя в ответ.

— Надо — значит, будем! — постановила Любовь. — Он теперь наш член семьи! Только еще имечко придумать бы… Как тебя назвать, дружочек?

— Подумаем над этим позже, — притянув ее вместе с перепуганным щенком и обняв за плечи, Валя добавил: — И не волнуйся, я с тобой, — он склонился для поцелуя, но в этот самый момент в дверь позвонили…

— Они? — испуганно прошептала Люба.

Он чмокнул ее в лоб:

— Пойдем посмотрим?

Любовь выпустила щенка, который с радостным визгом умчался куда-то в другую комнату, выключила конфорку плиты, путаясь в тесемках, стянула фартук и, пригладив волосы, последовала за Валентином.

Мужчина поглаживал бархатную коробочку в кармане, но волновался заметно меньше — уверенность в том, что поступает правильно, попросту не оставляла места сомнениям. Иначе быть не может, и не должно. Сегодня он официально сделает ей предложение…

Они подошли к двери и Валя, заглянув в глазок, сказал шепотом:

— Это они… Только не нервничай, все будет хорошо…

И она поверила ему на слово. Ведь прошлое осталось в прошлом. А впереди у них было… все.

Конец.