С Луны видно лучше (СИ)

А вот и наша женщина. Как всегда, сидит в своем саду. Порой кажется, что говорить – вообще не ее прерогатива. Она редко этим утруждалась и больший эффект представляла собой и своими действиями, нежели словами. Но, хочешь или нет, а говорить иногда приходится, коль ты землянин. Она, конечно же, уж не думайте о ней так плохо, посещала все необходимые визиты. И с лидерами других стран общалась и перед народом разглагольствовала, но не потому, что того ей хотелось. Нет, ее это тяготило. Я сам видел, как рыженькая подолгу стояла перед зеркалом и репетировала то, что ей придется говорить. Она учила все по тексту, слово в слово, когда толстяк вообще не имел привычки готовиться заранее и имел при этом больший успех, чем она. Женщине тяжело давалась вся эта внутренняя и внешняя политика, а точнее, говоры о ней. Она все контролировала и знала, но отчитываться в своей работе не любила и, когда приходил момент, ее мысли часто путались. Но перед нужным моментом она накладывала на себя слои кремов и красок, долго и тяжело выбирала подходящую одежду и, после всех приготовлений, появлялась в свете. Остальные лидеры ее не любили. И не просто не любили, а ненавидели. О ней ходили самые неблагоразумные и пустые слухи, конечно за кадром Другие президенты не стеснялись обсуждать ее при своих семьях и друзьях. Причем, речь шла не о транзитах газа или поставки продукции или территориях, далеко не о территориях. Но все ж, когда женщины открывала рот и производила на свет звуки, невольно даешься диву – почему имея такой приятный голос, она так мало говорит. Но, несмотря на бархат ее голосовых связок, то, как и что она говорила, не оставляло такого же приятного впечатления. То были жесткость и беспринципность. С ней мало кто желал вступить в дискуссии, так как это всегда оканчивалось проигрышем ее оппонента. Она умела давить такими фактами и выдвигать такие убеждения, с которыми не хотели связываться. Хотя и ни за что не признали бы правдивости ее слов. И всеми способами, кроме диалога, подавляли бы ее намерения. Впрочем, это им не то, чтобы удавалось. И, в общем-то, говорила она отрывистыми, грубыми, но прямыми предложениями, всегда подкрепленными фактами и доказательствами, на ее взгляд. Так как переспорить ее – затея бессмысленная, ее выступления заканчивались быстро и без обсуждения как такового. Но вот и как будто верно она говорит, но почему-то не спешил ее народ прильнуть к ее взглядам. Что ее, честно говоря, не особо волновало, так как все равно все шло так, как она того пожелает.

-Отношение друг к другу.

Естественно, наши лидеры прекрасно знали о существовании друг друга. Они знали о манерах, политической идеологии и личном характере своего «коллеги». Будучи совершенными противоположностями, они не имели намерения общаться и, уж тем более, находиться в приятельских отношениях. И все ж, коль разгорелся конфликт, которым были озабочены и мы с космонавтом, личные встречи у них все же случались. С ее стороны все проходило более чем в рамках, но с его более чем за рамками. Он позволял себе дружественные обращения к ней. И, принимая ее за остальных, пытался всякий раз пошутить. На это ему лишь кидались предосудительные и брезгливые взоры. И даже это его не останавливало. Однажды он дае заработал пощечину, позволив себе сказать: «Мадемуазель, ваша неуступчивость в вопросе предоставления льгот нашим гражданам подобна длине вашей юбки». Он ожидал поддержки тех мужчин, которые присутствовали в зале, и получил ее. А еще, кроме пощечины, получил отказ во всем со стороны того государства, маленького но гордого, которое представляла женщина. И, хоть встреча была провалена, толстяк от души посмеялся с приятелями, а женщина едва не решилась на кучу гнусных оскорблений толстяка. Хотя, потом она все же обратилась к нему госписьмом, в котором писалось: «Простите меня за мою ограниченность в вопросе предоставления льгот вашим гражданам в нашем государстве и кредитов. Вероятно, я была резка с вами. С моей стороны было бы весьма неразумно обижаться на слова большого во всех смыслах человека, для которого я, как и моя юбка, являюсь по размеру не больше тех несчастных стоп куриц, которые он поглощает на полдник. Всего хорошего». Но нет, толстяк вовсе не в обиде и очень даже оценил чувство юмора женщины. После этого он даже был более высокого мнения о ее интеллектуальных способностях. В прочем, на мнении женщины о толстяке это никак не повлияло. Она была одинаково холодна ко многим, если не ко всем в ее окружении. Находились и те, кто желал поговорить с ней, что не имело положительного результата. Женщину можно было постичь разве что глазами и никак больше. Отношения страны, под руководительством женщины, со всеми остальными были не слаженными. Тут на них она обиделась и там ее что-то не устраивает. Страна толстяка не стала исключением, но и не была чем-то выделенным красным.

-Суть конфликта.