С Луны видно лучше (СИ)

Кроме того, я все больше скучал о своем одиночестве. Вот мы сидели, окруженные встревоженными землянами, перед гигантскими стеклянными стенами. За ними виднелась взлетная полоса, а над ней, везде кругом – ясное голубое небо. Оно единственное голубое небо во всей Вселенной. Недавние тучи чудом рассеялись, обнажив ясность, залитую светом. И такая в этом небе была тоска… В глаза било солнце, но думал я лишь о Луне. Вспомнил космонавта, даже старого доброго Шэла. И почему-то вдруг ощутил, что так скучаю по нему и его Земле. Погрузился в воспоминания, когда меня окликнули, и мы прошли в маленький автобус, который доставил ас на самолет. Теперь остался лишь полет. Мы оба все еще не обмолвились ни единым словом, но оба нервничали, что все так гладко. Самолет был совершенно пуст, но за нами неустанно наблюдали взволнованные глаза, не дававшие спуску. Долгие часы, наконец, окончились, и мы выбрались в другой аэропорт. Вышли оттуда – вновь в машину. Так тянулись долгие часы странствий, казалось, не имеющих конца. Меня одолела усталость и жажда, но я не мог думать ни о чем другом, как только о том, что что-то должно пойти не так. К сожалению, вновь я не ошибался.

Глава 35: споткнуться перед финишным прыжком

Долгий путь, лежавший через шумные городские улицы, был завершен. Автомобиль остановился у серого высокого здания вдалеке.

У меня не было времени осваивать интересные места нового, совершенно иного города. Знал я только, что он был куда больше того, в котором я был ранее. Тут ходило в два раза больше людей, и колесила вереница разнообразных машин. Дома были еще выше, еще толще и прочнее. Здесь, внизу я кажусь малым, незаметным. Я так думаю. Но, все же, сейчас за мной следят толпы, они с заметным отчуждением и неотрывностью преследуют нас. Очевидно, наши действия неожиданны и не приняты на Земле. Да тут многое не принято, но это не повод отступать, тем более, когда столько сделано. Не знаю почему, но идея о том, что я вот так просто буду отпущен, казалась мне маловероятной. «Маловероятно» - никогда не произносите этого. На Земле, и подавно в космосе.

Был уже вечер, темнело. Первые небесные звезды показали нам свои лица. В пурпурных отдалениях мерцала Луна в серповидном изваянии. Единичные блестки вечера перекрывались шумом и пылью города. Когда мы остались одни, нас окружили только враги, надежда забилась в отчаянном крике. Мы вышли, поведя перед собой врачей. Вокруг машины уже кольцом скопилась группа людей. Я думал, почему-то, что сейчас нас и поймают. Но, как всегда, неприкосновенно, сомнение-стойкое лицо пациента внушало мне спокойствие. Под усиливающийся ветер нас сопроводили в здание. Мы зашли внутрь, проехали на лифте, вышли, целых десять минут вдоль красного, узкого коридора и мы выходим в огромное помещение. В нем нет стекол, ходит множество людей, в схожих одеждах. В руках у них тюбики и колбы. На нас особо внимание не обращено. Сильная рука хлопает перед нами дверью: «Вам направо». И мы вновь идем. Да что за издевательство! Нас вновь садят в машину, и мы едем уже по пустынной местности. Вокруг не росло ни деревца, сплошная темная дорога, уходящая вниз.

Когда мы вышли, нам предстала высоченная машина, в которой я уличил ракету. Мои глаза так и распахнулись от увиденного. По форме это точно была ракета. С такой мне уже приходилось сталкиваться, вот только… Вот только ракета космонавта и на десятую часть не была настолько большой. Искажение ли это, игра ли, или рассудок мой начал выворачивать наизнанку все воспоминания? В любом случае, перед нами с пациентом возвысилось нечто, совершенно необъятное по размерам своим и значимости. Теперь на самом деле можно было понять, почему для землян полет в космос стал настолько значимым событием. Одного взгляда на ракету глазами человека было остаточно, чтобы с содроганием мнить о ней еще не одну жизнь.

Уходящая прямо в небо, несокрушимая, в которой можно было легко спрятаться от всех бед – я так стремился к ней, что почти выпустил из руки пистолет и побежал к ракете. Тут же меня сдерживала холодность происходящего. Возле меня стояло уже не множество, а всего трое безоружных, но грозных землянина.

-Давайте, летите на свою Луну, - вот так просто протянули мне руку.

Передо мной расстелилась дорога, я увидел как там, вдали, суетятся у ракеты. Ее маленькая, еле заметная дверца распахнулась для меня. Я посмотрел в глаза пациенту.

-Я все еще сомневаюсь, - сказал он мне.

-Ты думаешь, не нужно идти? – спросил я.

-Конечно, иди, - сказал он с грустью в голосе, опустив глаза. Я мысленно простился с ним, не чувствуя ни земли ни воздуха, отпустил из рук своего заключенного, который тут же сбежал, что есть дух. И вот развернулся, и пошел. Шел все быстрее, все тревожнее, затем уже бежал со всех ног. Я почти не дышал, задыхался, едва не падал носом в почву, но бежал только быстрее, а ракета, казалось, не приближалась.