С-М-С (напоследок)

Снова один уезжаю на юг,
Как неприятна горечь!
Вот, и любви пришёл каюк,
Милый Сергей Григорьич!
Сказано было множество слов
О прошлых десятилетиях,
Даже запомнилось несколько снов,
Сны – это памяти дети.
Верилось в завтра, в светлый поход,
В радость заветных мест,
Будто бы белый наш пароход
Снова идёт норд-вест,
Утренний ветер, ширь и простор!
Синь стародавних гор,
Тихий и тёплый ночной разговор,
Чистый и честный взор!
Где ты, надежда, где же ты, где?
Я уезжаю на юг,
Старым пророком в новой беде
Провозглашаю испуг.
После заката тёплой волной
Мир умывает луна,
Ты обернёшься, а за спиной —
Память, и та неверна,
Кроет ошибки, бьёт по концам
Пальцев, ломая стих,
Но неподвластна вражьим сердцам
Наша судьба, прости…

10.

Горный хрусталик давней слезинки
Тонко царапнул быт бытия,
Словно на старой библейской картинке
Вновь убегает Святая Семья.
Вздёрнуты к небу тонкие руки,
Взор безнадёжен, опустошён,
Плача невинного нежные звуки…
Каждый, кто слышал, – умалишён!
В струнах дрожащих зноя пустыни
Звёздное небо – скоро и здесь!
Пусть никого ни за что не покинет
Счастья с надеждой верная взвесь…

11.

И опять всему конец,
Одиночества бессилье
Припечатало свинец,
Как диагноз. Изобилье
Сцен нелепых, точно сон
Обожравшегося в ужин,
Первобытный сочный стон
Современнику не нужен.
А потом тупой закат,
Как картина Боттичелли,
Разве кто-то виноват,
Если чувства надоели,
Если хочется зимой
Ехать старою дорогой,
Заменив любовный зной
Индевелой недотрогой —
Ёлкой? В зелени иглы
Нет намёка на уколы,
А скрипучие полы
Нашей старой, милой школы
Нам поют о прошлых днях…
Память – скважина на сердце —
Пощади смешных бедняг,
Что стучатся в твои дверцы.
От беды и от судьбы
Не уйдёт никто и каждый.
Стойте! В знаке ворожбы
Мы не сбудемся однажды…

12.

Не бывает добра,
Понимаю, что непопулярен
Старый лозунг надежды,
Любовной игры и мечты…
Я не нужен тебе,
Потому что наивно бездарен,
В подчиненье бездумья
Порывам слепой суеты.
«До свиданья» для Солнца
Звенит тетивою: «До встречи»,
«До свиданья» для нас —
Всё равно что
«Прощай навсегда!».
На ветру не слышны
Покаянно-усталые речи,
И секунды прессуют
В отвал золотые года.
Те, что, чёрт побери,
Обойдутся без нас, несомненно,
Прочертив в небесах
Незаметный судебный пунктир,
Помести моё сердце
В немытый стакан толстостенный,
Позабытый в пыли
Расселённых для сноса квартир.
И железной рукой
Ты плесни туда капельку виски,
Я хочу пронырнуть
Произвол недоверчивых глаз,
Мы блуждаем в лесу —
Для меня удивительно низком,