С миру по нитке

Я к этому не отнесся в тот момент серьезно, а когда настала пора лететь в Ереван на заключение договора на мой дипломный сценарий, вдруг вспомнил гадание этой цыганки и поехал поездом. А это три дня пути. Чтобы скрасить длительное путешествие я купил билет в спальный вагон, взял с собой транзисторный приемник, книги... Полдороги я ехал в купе один и наслаждался покоем, видами за окном, стуком колес, а после Ростова все переменилось: ко мне в купе проводница подселила безбилетника и как позже выяснилось, с экземой. Все видимые части его тела были покрыты розовыми шелушащимися пятнами. И хотя он убеждал меня, что его экзема незаразная – я вдруг стал чесаться. У меня чесалось все тело и я ничего с этим не мог поделать. И плюс жара в вагоне, отсутствие душа, который смог бы смыть, как мне тогда казалось, эту заразу. И когда за окном заплескалось Черное море у меня появилась навязчивая идея выкупаться в море, тем более, что дорога шла временами прямо по кромке берега и поезд то и дело останавливался, пропуская встречные составы. И вот в какой-то момент, когда поезд остановился почти у самого моря, я спрыгнул в одних трусах с подножки и бултыхнулся в морскую волну. В этот момент мне казалось, что соленая морская вода уничтожает всех микробов экземы на моем теле, смывает их, я очищаюсь от этой скверны. Я неистово бултыхался в море и вдруг услышал крик проводницы:

– Эй, сумасшедший, мы едем уже!

В самом деле, поезд медленно тронулся, из окон на меня с завистью смотрели пассажиры, и я босиком по гальке развил бешенную скорость, догнал свой вагон и сел...

В Ереване на худсовете мне сказали – немедленно надо лететь обратно в Москву и получить в Министерстве Газовой промышленности письменную консультацию по поводу ситуации с газопроводом, описанной в моем сценарии.

Директор киностудии выделил мне свою «Волгу», чтоб я заехал в гостиницу за вещами и успел бы к вечернему рейсу на Москву.

Мы заехали в гостиницу, я собрал свои вещи и, вспомнив слова цыганки, попросил шофера отвезти меня на вокзал. И трое суток пилил в духоте до Москвы, представляя, что обо мне сейчас говорят на ереванской студии. И опять по дороге ко мне в купе подселили безбилетника – пожилого горца в бурке и с кинжалом. Он, как объяснила мне проводница, ехал на свадьбу родственика в Ростов. И, что странно, всю дорогу до Ростова горец сидел на верхней полке на корточках, не сняв бурки, из под которой торчал кинжал. Меня это стало беспокоить, особенно ночью... Я не мог уснуть, часто вставал и делал вид, что иду в туалет, а на самом деле хотел убедиться, что делает горец. Он сидел все в той же позе, всю ночь, очень похожий на летучую мышь. Только после Ростова я смог уснуть после почти 24 часов нервного бдения.

И так продолжалось больше трех лет: невзирая на невзгоды и неудобства железнодорожного сообщения, я ездил в поездах, покрывал огромные расстояния и мечтал о дирижаблях, которые наверняка в будущем заменят опасные самолеты.

Так вот, как я обещал Горковенко, так я и приехал в Москву. Двое суток пилил поездом в купейном вагоне. Мы встретились с ним – Горковенко Юра оказался симпатичным и простым в общении парнем и мы быстро нашли общий язык, что, как выяснилось позже, с режиссерами у меня получалось крайне редко. Мы целыми днями бродили по городу, обсуждая будущий фильм, прикидывая, на какую роль взять какого актера. Юра называл известные имена, одно значительней другого и я осторожно высказывал мнение, что вряд ли эти актеры захотят сняться в короткометражке, дипломной работе... Юра возражал: хоть и короткометражка, а снимается на «Мосфильме», а это определенный уровень. И притом, эта короткометражка будет в киноальманахе, рядом с другими дипломными работами... Получится нормальный для проката фильм. Так что пригласим тех, кто нам понравится, – уверенно говорил Юра. Попутно выяснилось, что Ролан Быков – худрук Юры во ВГИКе, а киноальманах будет сниматься на «Мосфильме» в комедийном объединении, руководимым известным комедиографом Георгием Данелия. И тот, и другой худрук дали нам добрые напутствия, и я сел писать сценарий.