С миру по нитке

Внучка сказала, что идет звонить дедушке и что без тети Бабушки она сниматься не будет. В довершении всего Актер, который нашел мне инвестора заявил, что инвестор утвердил актрису на роль бабушки и я не вправе что-то менять. Все мои попытки объяснить ему, что инвестор может только просить, рекомендовать, а указывать мне он не имеет никакого права, так как я беру деньги у него фактически в долг и возвращаю их ему полностью, да к тому же он будет получать после возвращения своих денег еще 50 % с проката картины. Да к тому же я еще снимаю его внучку в главной роли! И, вообще, привез ее вместе с папой и мамой в Стамбул, поселил в люксовом номере. Кто может мне что-то приказывать?! Короче, образовалась оппозиция из трех актеров, плюс инвестор, который мне позвонил и довольно сурово потребовал, чтобы я снимал Бабушку. Я сказал, что не могу ее снимать, так как за такой фильм, который в результате получиться, ни один телевизионный канал не заплатит нам ни копейки и его деньги будут потрачены впустую. Он в ответ: актеры все хорошие, фильм купят и деньги вернуться. Я отвечаю инвестору, что заведомо плохой фильм снимать не буду, вот пусть ваш Актер, (а он заканчивал ВГИК как режиссер и снял несколько никому неизвестных фильмов) и снимает этот фильм, сценарий я даю ему бесплатно и умываю от всей этой истории руки.

Актер, узнав о моем предложении, тут же отказывается снимать фильм как режиссер и заявляет, что как актер не будет сниматься без Бабушки. А инвестор уже требует по возвращению из Стамбула тут же вернуть ему все выданные им на этот момент деньги, если я не буду снимать Бабушку.

Проще говоря, меня прижимают к стене и выворачивают руки.

Всю ночь я провел в раздумье и пришел к выводу:

1. Фильм с Бабушкой я снимать не смогу – просто у меня ничего не получится.

2. А если не снимать этот фильм и вернуться в Москву – значит зря ухлопали деньги на поездку, на выплату аванса актерам и группе... То есть все что сделано, все впустую... Неразумно и нерентабельно.

3. Остается один путь, который хоть как-то может придать смысл всему происшедшему – снимать фильм с оставшимися актерами по новому сценарию. Которого нет, но который я должен создать в процессе самих съемок.

На этом безумном на первый взгляд плане я и остановился, успокоив себя афоризмом Нильса Бора. Я почти всю жизнь повторяю этот, оправдывающий мои, зачастую авантюрные действия, афоризм: чтобы быть верной идея должна быть безумной. По этому плану я и стал действовать.

Начал со съемок музыкальных сцен с Полищук и Укупником, которые были в нашем прошлом сценарии. Снимали в ресторане отеля, где мы жили и наши актеры-опозиционеры с удивлением наблюдали за нами: что мы там делаем, что снимаем? Но когда мы вышли из отеля и стали снимать совсем непонятные для них сцены у бассейна, которых не было в сценарии, они решили, что это уже моя агония и довольные улетели в Москву. А к этому времени мы нашли в стамбульском российском постпредстве прекрасную девочку Дашу Жердеву, которая умела и петь и танцевать и легко справлялась с предложенными ей задачами. Каждый вечер накануне съемок я писал очередные сцены известной только мне в смутных контурах новой истории и на следующий день мы эти сцены снимали. Мне это напоминало шахматную партию «вслепую», когда игрок не видит шахматной доски и диктует ходы, держа всю позицию в голове. Короче, фильм мы сняли, но делали это настолько быстро, что опередили по своим темпам работу стамбульской кинофабрики, где мы проявляли негатив. И вот в самом конце, уже перед возвращением в Москву выяснилось, что почти весь материал в браке – есть мелькание. Теперь я точно знал, что с картиной что-то с самого начала не заладилось, но сдаваться не хотелось.

И я решил, что картину мы оставим только для телепроката (пожертвовав кинопрокатом ), а видеоизображение можно корректировать компрьютером и таким образом исправить мигание. Так и поступили. В Москве мы досняли на другой камере недостающие по моему новому сценарию эпизоды со Степанченко и Зинченко, удалили на мастер-кассете мигания и картина вышла в телепрокат под значащим для нас названием – «Мы сделали это!». Она показывается часто по ТВ и, как ни странно, нравится зрителям.

А деньги инвестору мы вернули сразу по прибытию в Москву. Для этого мне пришлось поднять на ноги моих друзей в Америке и они выслали нам 30000 долларов в филиал Стамбульского «Сити-банка». Как видите, мне удалось все же выкрутиться из матовой ситуации и только лишь благодаря тому, что никто не руководил моими действиями. А будь Госкино?! Да узнав, что я будучи в загранэкспедиции отказался от услуг сразу трех актеров, что стал снимать по неутвержденному сценарию черт знает что и черт знает кого – за это я был бы подвергнут жесточайшему наказанию: меня бы немедленно отстранили от съемок и впредь не подпускали к студиям ближе чем на километр. Слава перестройке!

И тут я не могу не вспомнить о Любови Полищук, которая своим профессионализмом и талантом помогла мне в осущест-влении этой трудноосуществимой задачи – снять фильм без сценария.