С неба женщина упала

«Чтоб ты сдох!» — пожелала я ему, а он, словно в ответ, сказал:

— Еще пообщаемся, не скучай, родная!

После чего он удалился, а я крепко задумалась. Следовало упорядочить всю полученную информацию, сопоставить со старой, сделать выводы и по возможности рассчитать дальнейшие шаги. Как-то уж получалось, что особенно разбегаться было не с чего. И в одном я была почти уверена: встретиться завтра мне предстоит с моим бывшим супругом, Андреем Дмитриевичем Сомовым.

— Откушай, принцесса, не побрезгуй, родная! — Я словно очнулась и увидела перед собой счастливую физиономию Николы. Когда я крепко задумаюсь, просто беда...

— Ты что это? — удивилась я.

Никола удивленно поднял брови:

— Как чего? Есть будешь?

— Есть? Я же тебе сказала, что не буду! Ты глухой, что ли?

— Когда сказала? — Опять удивился он и обрадовался. — Ты голодовку, что ли, объявила?

— Почему голодовку? Просто не хочу. Вечером поем. Чего это ты так обо мне беспокоишься?

— Вечером? А сейчас чего?

Тут я немного растерялась. Неужели уже вечер? Не могла же я столько времени просидеть не шевелясь! Или могла? Или я спала? Да нет, вроде я думала...

— Ладно, оставляй! — махнула я рукой и заглянула в поднос. — Вы своего повара пристрелили, что ли? Кто эту бурду готовил? — поинтересовалась я.

Никола заржал:

— А чего на тебя хороший продукт переводить, все равно не жрешь!

— Сволочь, — равнодушно ответила я, отталкивая поднос.

Он скользнул по кривенькой тумбочке и со звоном грохнулся на цементный пол. Густые брызги то ли тушеной картошки, то ли месива из макарон, смачно хлопнув, полетели в разные стороны. Хорошая порция неизвестного деликатеса оказалась на брюках моего кормильца, он побледнел, крылья носа задрожали, сжав кулаки, он шагнул ко мне. Прятаться было негде, да и было бы совершенно излишним.

Захочет — достанет. Я смотрела в глаза своего врага, Никола сделал еще шаг и остановился.

— Завтра... завтра, — зашипел он сквозь зубы, — я порежу тебя на ремни... я тебя порежу... и сделаю это сам, вот этой самой рукой... — Он протянул ко мне руку, словно намеревался вцепиться в горло.

Сжал кулак так, что хрустнули побелевшие костяшки пальцев. Я была не в силах оторваться от горящих бешенством глаз и не ревела только потому, что слезы в данный момент находились совершенно в другой части моего организма, не предназначенной для рыданий. Никола вылетел вон из комнаты, с такой силой саданув дверью, что вокруг косяка облетела штукатурка.

Теперь более или менее стало ясно: выбраться отсюда живой очень проблематично. Вероятно, бывший мой супруг приглашен сюда завтра для переговоров. И он приедет, потому что ни черта не подозревает. Крокодил предложит... обмен? Вполне возможно. Только вот на что Андрей меня может поменять? Значит, необходимо увидеться с Андреем и все ему объяснить. Захочет ли Крокодил меня предъявлять? Придется рискнуть и попросить помощи у Расула... Так, а чей же все-таки человек Рыжий, оказавшийся Сусликом? Откуда он вообще взялся?..

Так, а если Крокодил говорил не об Андрее? С чего я вдруг так уверена, что это будет он? А вдруг это... Юлька... или Ленка... Мне вдруг стало зябко, я обхватила коленки руками и уткнулась в них лбом. Ведь я не знаю, что могло произойти в мое отсутствие... Не в силах усидеть на месте, я вскочила и забегала из угла в угол, машинально перескакивая через мой несостоявшийся ужин. Не успела я придумать чего-нибудь мало-мальски стоящего, как яркая лампочка над головой вдруг мигнула и погасла, я очутилась в кромешной темноте и, по инерции продолжая двигаться, с размаху ткнулась в стену, оказавшуюся почему-то неожиданно близко. Я замерла, прислушиваясь. Совершенно тихо, если не считать звука капель, упорно шлепавших по цементному полу. Прошло несколько минут, ничего не происходило. Мне пришло в голову, что если лампочка всего-навсего перегорела, то предстоит провести в кромешной тьме не один час.

— Пожалуй, придется лечь спать, — объявила я сама себе. — Главное — не вляпаться в собственный ужин.

Но не успела я двинуться с места, как дверь едва слышно скрипнула и, судя по звуку, открылась. Сердце задрожало, словно заячий хвост. На всякий случай я зажала рот рукой: как я ни храбрилась, ноги тряслись и подкашивались. Кто-то вошел в комнату. Поскольку в коридорчике за дверью было так же темно, как и здесь, кто это, понять было невозможно.

— Алевтина!

— Да! — быстро отозвалась я. — Я здесь!

Отлепившись от стены, я шагнула вперед. Расул двинулся мне навстречу.

— Свет, свет погас, — зашептала я, словно Расул мог этого не знать, — честно говоря, я здорово испугалась...

Наши руки встретились в темноте, и у меня разом отлегло от сердца.

— Слава богу, что это ты! Я подумала: вдруг Никола...

— Ч-ч-ч... — остановил меня Расул, сжав ладони. Потом быстро притянул к себе и обнял. — Пошли!