С неба женщина упала

Пристально глядя в глаза Виталию Игоревичу и раздумывая, какого рожна он пристал к моему имени, терпеливо повторила:

— Он зовет меня А-ль-я.

«Нет, брат, ты сам от меня отцепишься», — со злорадством я наблюдала за тем, как Виталий Игоревич, смущенный собственной настойчивостью, старается скрыть, что все же не понял, что это за имя.

— А я все равно не поняла! — радостно воскликнула сестренка, явно взяв на себя роль милой глупенькой малышки.

— У вас все еще впереди! — Я снисходительно похлопала ее по точеной ручке. — Мне очень жаль, но уже такое позднее время... Проводите меня, Антон! Не сомневаюсь, мы непременно встретимся завтра... Рада знакомству... Спокойной ночи!

Я томно улыбалась, чуть прикрыв глаза ресницами, и разве что не взлетела и не растаяла над столиком. В глазах Виталия Игоревича ясно читалась досада, сестрица печально вздохнула, а больше всех расстроился бедняга Антуан. Но все же он встал, и, глядя на его физиономию, я подумала, что он, пожалуй, лелеет мысль вернуться обратно, проводив меня до номера. Виталий Игоревич, вскочив на ноги, галантно подал мне руку, отодвинул стул и помог подняться. Словно случайно склонившись к плечу Антуана, я прошипела едва слышно:

— И думать об этом забудь.

По реакции поняла, что попала в самую точку. Антуан сник. «Кобель», — прокомментировала я про себя, решив, что с активным французом необходимо как следует отработать команду: «Рядом!»

— Прошу простить меня за бестактность, — Виталий Игоревич чуть кивнул головой. — Разрешите мне немного проводить вас, Алья?

«Десять баллов! — оценила я. — Вот только не разберу, кто для кого старается? Хотя в жизни бывают самые невероятные вещи... Возможно, девица решила закрутить роман с французом, если Париж ей милее Москвы? Но этого трепача здесь нельзя оставить...»

Взяв Антуана под руку, я оглянулась на ожидающего Виталия Игоревича и кивнула:

— Конечно...

«Я тебя сделаю, — пообещала я. — Доиграешься!»

— Полина, ты меня подождешь или пойдешь домой? — осведомился заботливый брат.

— Подожду! — Полина смотрела почему-то не на брата, а на моего спутника.

Итак, не торопясь, обмениваясь впечатлениями об отдыхе, мы медленно приближались к отелю. По дороге мы узнали, что Виталий Игоревич с сестрой живут не в отеле, а рядом, в одном из небольших симпатичных домиков, разбросанных вдоль побережья. Выяснилось, что они не родные, а сводные, но живут очень дружно. Они сняли домик на неделю, решив отдохнуть в тишине и покое, потому что Полина недавно пережила очень сильное потрясение. Какое именно, он не уточнял, а я спрашивать не собиралась. По ее поведению я менее всего была склонна предположить, что это потрясение на любовном фронте.

Виталий Игоревич намеревался проводить меня до номера. В общем, это было понятно. Он решил окончательно выяснить, что представляет собой наша дружба с Антуаном. Наши номера были расположены один напротив другого. Подойдя к двери своего номера, я в очередной раз ласково улыбнулась новому знакомцу и, открыв ключом дверь, не терпящим возражения тоном бросила:

— Заходи, Антон!

Тот с перепугу заскочил в мой номер, даже забыв попрощаться с Виталием Игоревичем.

— До свидания! — Я растеклась сладкой медовой лужицей на коврике, махнув на прощание ручкой-лебедем.

Виталий Игоревич растерялся и кивнул.

Закрыв дверь на ключ, я тут же пригрозила кулаком открывшему было рот Антуану и прильнула ухом к двери. Мне показалось, что Виталий Игоревич проделал такую же операцию. Тихо скинув туфли, я отошла на пару шагов и голосом киношной капризницы пропищала:

— Антон, помоги мне!

Подобные желания женщины, только что зашедшей в номер, как правило, означают просьбу расстегнуть труднодоступную «молнию» или застежку. Рассчитывая, что новоявленный кавалер все услышал как следует, я схватила совершенно очумевшего француза и почти силой затащила его в ванную. Антуан, глядя на меня испуганными глазами, молча открывал и закрывал рот. Русские слова явно выветрились у него из головы, а на французские я не реагировала. Усадив его в ванной на небольшой плетеный табурет, я жестом приказала ему молчать. Рот он поспешно захлопнул и опечалился донельзя. Я вернулась к двери и прислушалась. Тихо. Подойдя к окну, попыталась разглядеть из окна столик, где сидела Полина. Но видно было плохо, нужно было выйти в холл и посмотреть оттуда. Ушел ли Виталий Игоревич? Я позвонила в бар и объяснила, что срочно нужен апельсиновый сок. Заказ был выполнен через четыре минуты, кстати, это один из признаков хорошего обслуживания в отеле. Я крикнула:

— Антон! — Из двери ванной робко выглянуло печальное лицо. — Антон, я заказала сок, разберитесь, пожалуйста!

Сама же я резво бросилась к окну холла. Глянув вниз, я увидела подходящего к столику Виталия Игоревича. Получалось, что он простоял здесь не менее десяти минут и ушел, только увидев официанта.

— Занятно! — пробормотала я, с интересом следя за дальнейшими событиями.