С неба женщина упала

— Алевтина! — пропел, разведя руки в стороны, Кузьма Григорьевич и плавно двинулся ко мне.

Все это стало приобретать откровенно сексуальный оттенок, поэтому я не стала шуметь, метаться по комнате, а просто спокойно ждала, следя глазами за непрошеным гостем.

Как я всегда и подозревала, самомнение у мужчин развито гораздо сильнее чувства самосохранения. Решив, вероятно, что я навеки покорена его обаянием, Кузьма Григорьевич подошел вплотную, сграбастал меня в охапку, потянулся к лицу, забавно выпятив губы, ойкнул, хрюкнул и медленно сложился пополам, осев передо мной на колени. Тщетно пытаясь вздохнуть, он уткнулся головой мне в живот и жалостливо застонал. Я печально возложила руки на глупую лысеющую голову и благословила:

— Иди, Кузя, отнеси жене лекарство!

В это же самое мгновение в дверь снова постучали.

— Войдите! — радушно предложила я и увидела Антуана.

— Ам-ам!.. — сказал он, увидев моего гостя, и умолк. Я решила: вряд ли Антуан имел в виду, что хочет есть.

— Доброе утро, Антуан! — Сияя ярче греческого солнца, я указала рукой на погрустневшего Кузьму Григорьевича, еще не предпринимавшего попыток подняться, и объяснила: — Видите, как человек расстроился из-за плохого самочувствия жены! Просто до слез!

Антуан придал своим глазам обычный размер и понимающе затряс головой:

— Да-да!

Тут расстроенный супруг стал проявлять признаки жизненной активности, сконцентрировался и встал. Не сказав нам ни слова, даже не попрощавшись и не поблагодарив меня за таблетки, он похромал из номера, не закрыв за собой дверь.

— Это просто невежливо! — посетовала я. — Ведь я ему отдала совершенно новую упаковку таблеток!

— У вас все в порядке? — видимо, раздумывая, стоит ли спрашивать у меня еще что-нибудь, поинтересовался Антуан.

— Конечно! — пожала я плечами. — Приятно с утра поговорить с хорошим человеком.

— Сможет он идти завтракать и на пляж? Как-то странно он шел, — усомнился было Антуан, но я его успокоила:

— Минут через двадцать будет как новенький.

Разобравшись таким образом с рутиной, я приступила к самой ответственной на сегодняшний день задаче. Устроившись капитально в кресле, придвинула к себе телефон, вздохнула глубоко и скомандовала:

— Поехали!

Антуан со взглядом, преисполненным терпения, сел на диван и замер в ожидании. Набрав Ленкин номер, я услышала длинные гудки, немного растерялась, не веря в такое везение. Но трубку никто не снимал, я затосковала, решив, что телефон Ленка где-то забыла. И собралась уже дать отбой, как в трубке вдруг зашипело, щелкнуло, и раздался знакомый голос:

— Я вас слушаю!

После взаимных приветствий я, не вдаваясь ни в какие подробности, сообщила подруге о том, что возвращаюсь завтра утром. Ленка закряхтела, переваривая информацию, вопросов задавать не стала, но я почувствовала, что она заволновалась.

— Ладно, — сказала подружка. — Все будет так же, как договорились раньше.

— Она уже вернулась?

― Да.

— Ну, пока!

— Пока!

Итак, все в порядке. В относительном, конечно.

— Пойдемте, Антуан, — сказала я, поднимаясь. — Впереди у нас длинный день.

Завтракать нам с Антуаном пришлось вдвоем. Никого из наших знакомых не наблюдалось, что меня даже немного встревожило, хотя, по идее, должно было быть наоборот. Чем же это они все занимаются? Ну, Кузьма Григорьевич понятно, а остальные-то? Головной болью мучаются?

— Что мы сегодня делать, Алья? — поинтересовался Антуан, устроившись на белой каменной скамье с видом на море.

— Как — что? — пожала я плечами. — Отдыхать! Мы же с вами отдыхающие, верно? Так что нам сам бог велел.

— Что-то не видно никого из наших знакомых. — Он покосился на меня, было видно, что эта тема его очень интересует. — Им тоже нужно отдыхать...

— Думаю, скоро появятся, — ответила я, безуспешно пытаясь добросить до волн камушек. — Куда им деться?

Как вскоре выяснилось, я была абсолютно права. Не прошло и пятнадцати минут, как за спиной раздалось:

— Доброе утро!

Я оглянулась и радостно воскликнула:

— О, Полина! Доброе утро! А мы с месье Антуаном только что вас вспоминали!

Полина растянула губы в улыбке, затем скромно потупилась.

— Вы знаете, я себя так неловко чувствую! — Она томно вздохнула. — Видимо, вчера вечером я слишком много выпила. Я совсем не умею пить и не рассчитала свои силы. Приношу свои извинения.

— Ну, что вы! — Я махнула рукой. — Все в полном порядке, никто даже не обратил внимания! С каждым бывает, не берите в голову всякую ерунду! Присаживайтесь! Сегодня чудесное море.

— Да, да, — подхватила она, — непременно пойдем купаться!

Так мы с ней и ворковали рядышком на лавочке — я восхищалась ее шортиками, а она моим сарафанчиком в горошек — и только что не целовались от счастья, что снова встретились. Антуан оживленно поддерживал нашу тряпичную беседу, ни единым словом не упоминая о вчерашней выходке Полины.

— А где ваш брат? — поинтересовался он, словно между делом. — Неужели еще спит? Никого не было на завтрак...

— О, нет, все уже позавтракали, — пояснила Полина, — просто он хотел о чем-то поговорить с Кузьмой Григорьевичем. Сейчас они подойдут.