С негодяем интересней

Я привязан к тебе всей душой. Мои чувства подсказывают мне, что нам суждено быть вместе. Ты та, с которой я хочу прожить всю свою жизнь. И я обещаю, что никогда тебя не предам и не оставлю. Прости меня. Твой Влад.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍P.S: Я готов ответить на все твои вопросы. И рассказать о себе. На это у нас вся ночь. Не слушай никого, даже если весь мир будет против нас, мы справимся.»

Слеза скатилась прямо на последнее предложение, слегка размазав чернила. Я даже не понимала, что всё это время плакала. Отрываюсь от письма и смотрю Владу в глаза, как я хочу ему верить.

— Я тебя тоже люблю, — прикасаюсь ладонью к его лицу и целую.

Мне впервые признались в любви так романтично. Все стало ясным, он хотел быть со мной, но наверняка непринятие меня семьей сработало. Я все понимаю, моя мама смягчилась к нему только потому что я приписываю ему качества которых пока нет, как и поступки. Мне очень хочется чтобы для моих он был хорошим и принятие его как само собой разумеющееся. Влад старается для наших отношений и его поступок можно объяснить и принять.

Спустя некоторое время я восторженно смотрю, как он мечется по кухне, пытаясь приготовить макароны.

— Ты вообще готовить умеешь? — наблюдаю, как он зачем-то ломает спагетти.

— Конечно, — слишком бодро говорит он. — Ну, не совсем. Я сейчас хотел показаться тебе умельцем.

— Что приготовить-то хотел? — встаю к раковине, чтобы вымыть руки.

— Макароны по-флотски. Но из всего этого, по-моему, я умею варить макароны, — смотрит в кастрюлю с не кипящей водой.

— Давай, я лучше сама приготовлю, а ты пока почисти морковь и лук. И оставь, пожалуйста, в покое макароны.

Мы передвигаемся по кухне синхронно, он моет и трёт овощи, а я стою у плиты. Когда всё готово, он расставляет тарелки с приборами.

— Если честно, я хотел, чтобы это было романтично. У нас ужин при свечах. Я приготовил сам… — смущённо объясняет он.

— Всё нормально. Свечи мы можем и так зажечь. Я не против. И дело не в том, кто готовил, а как.

Глава 15

Влад переоделся в футболку и шорты, а я всё еще была в своих джинсах и свитере. Мы лежим на диване, моя голова покоится на его груди, он гладит мои волосы.

— Ну, хорошо, какая музыка тебе нравится? Фильм? Книга? — задаю ему очередной вопрос. Я уже узнала его фамилию, имена родителей, про учёбу и друзей.

— Музыка — рэп. Фильм — «Американский пирог». А книги я не читаю, — ухмыляется.

Я поворачиваю голову к нему и рассматриваю парня. Я всегда любила интеллектуалов, тех кто любит книги. А здесь полная противоположность.

— Серьёзно? «Американский пирог»? Это же дурацкий фильм, — с сомнением смотрю на него. — А книги, что совсем-совсем не интересуют? — удивляюсь, поудобней устраиваясь.

— Нет. Глупо читать книги. Надо жить, а не мечтать. Твой любимый фильм? — спрашивает он.

Я неприятно удивлена, ведь общего у нас с ним нет ничего. Музыкальные вкусы, фильмы это вроде как основа, так на которую накладываются интересы, на которых в дальнейшем можно строить крепкие отношения. Он вопросительно смотрит на меня.

— Прости, задумалась «Бойцовский клуб», однозначно. Фильм и книга. И не потому, что там Джаред Лето, а потому, что о многом заставляет задумываться, — оттягиваю воротник свитера. — музыка Марсы конечно, из-за голоса и мелодий.

Я оттягиваю ворот кофты уж слишком душно и дую себе на шею.

— Тебе не жарко? Сними свитер, ещё задохнёшься, — приподнимается помочь мне встать.

Я немного смущаюсь, ведь под свитером на мне только майка и больше ничего. Я не хочу, чтоб он понял, что на мне нет лифчика.

Он протягивает руки и снимает с меня свитер. От его взгляда, мои соски твердеют.

— Илона… ты делаешь так как я тебя просил! — хриплым голосом говорит Влад. — Я не прикоснусь к тебе, не для этого привез. Не переживай, — укладывает меня обратно к себе на грудь.

Сделав пару глубоких вздохов, начинает меня расспрашивать о семье. Непринужденные темы меня расслабляют. Но очень хотелось прикрыться, где-то кольнуло его замечание о том что я повинуюсь. Может мне нравится ходить без нижнего белья, и он не при чем.

— А отец? Давно развелись? — натянутым голосом спрашивает.

Я напрягаюсь всем телом.

— Да, мне было три года. Я очень переживала их развод. Не знаю, для чего ему это понадобилось. Знаешь, я уже заранее готова тебе ответить. Да, я боюсь, что ты меня бросишь, — слова сами по себе вырвались. Прикрываю рот ладонью. — Я не имела в виду … Боже, — закрываю лицо руками.

— Я хочу детей с тобой. Свадьбу. Семью. Старость, — отводит мои руки в стороны и заглядывает в глаза.