С опозданием на год

– Ох, уж эти дворы. Я всегда там боялась ходить, особенно вечерами.

– Теперь-то я тебя одну никуда не отпущу.

Он поцеловал ее в голову прямо через волосы, потом вернулся и сел на своё место.

– Подожди, Влад, а что же было дальше? Меня ударили по голове и…

– И ты, скорей всего, потеряла сознание. Упала, наверное…

– А потом?

– Ну, не знаю. Сейчас мы можем только предполагать. Видимо, кто-то вызвал скорую, тебя доставили в больницу, оказали первую помощь. Рану зашили, а вот память, похоже, вернуть не смогли.

– Почему?

– Странный вопрос. Потому что твой мозг был поврежден, а это очень сложный механизм. Что происходит с его нейронами, какие там протекают процессы, никто до конца объяснить не может. Почему, к примеру, некоторые люди способны держать в памяти целые поэмы, а другие не могут запомнить простое четверостишье? Почему, кто-то может перемножать в уме шестизначные числа, а кто-то не в состоянии запомнить трехзначный код на подъезде? А взять, допустим, полиглотов! Я всегда удивлялся, как они могут помнить десятки иностранных языков?

– Да, это удивительно, – подтвердила Вика.

– Знаешь, я как-то читал, об одном очень необычном случае, когда в мужчину, попавшего в грозу, ударила молния. Несколько тысяч вольт. Представляешь? От него должна была остаться горстка пепла, а он выжил. И не просто выжил, а неожиданно заговорил на очень редком древне-китайском языке.

– Серьёзно?

– Не знаю. Слушай, может и ты сейчас, что-нибудь скажешь?

– Нет, нет, – засмеялась Вика, – древне-китайским я не владею. Да и молния в меня не ударяла.

– Но ведь что-то тебя заставило спустя ровно год приехать ко мне на свидание? Что это могло быть? Может, все-таки попробуешь вспомнить? Это очень важно.

Девушка вздохнула, закрыла глаза, затихла на долгих две минуты и вдруг воскликнула:

– Ой, кажется, перед глазами что-то мелькнуло.

– Что, что? Вспоминай, сосредоточься.

– Какие-то серые стены, окно…

– Серые стены – это скорей всего больничная палата. А окно, что ты видишь за окном?

– Ничего не вижу, это просто окно. Ой, а напротив меня какая-то женщина.

– Женщина?

– Да. Она что-то говорит.

– Что? Что, она говорит?

– Она говорит, что-то про новый год. Да! Она жалеет, что не может встретить новый год дома, в кругу семьи.

Долгая пауза.

– Нет, больше ничего не могу вспомнить.

– Это уже не мало, Вика, – он накрыл ее руку ладонью. – Я думаю, что слова женщины, о которых ты вспомнила и послужили толчком к тому, чтобы ты сбежала из больницы и отправилась ко мне. Вот только, как ты вошла в метро, ведь у тебя наверняка не было денег.

– В метро… в метро… в метро…, – стала повторять девушка, потирая лоб. – Я подошла к турникету… А! Какой-то парень приложил свою карточку. Точно! Он еще сказал, проходите, пожалуйста…

– Вот видишь, уже что-то начинает вырисовываться, а со временем, я думаю, твои раны затянутся, мозг начнет нормально функционировать, и ты обязательно всё вспомнишь.

Вика вздохнула.

– Хотелось бы верить.

К ним подошла официантка, спросила, будут ли они заказывать что-нибудь серьёзное. Влад начал изучать меню и в это время его телефон зазвонил.

– Здравия желаю, лейтенант Леднёв, это твой отец, если ты еще не забыл, что у тебя есть родители.

– Конечно, помню, пап!

– А я думаю – нет. Ведь ты всегда к нам приезжал первого января. Мать вчера испекла пироги, накрыла на стол, ждала тебя целый вечер. Может, сегодня, сделаешь милость, навестишь родителей?

– Обязательно, пап, прямо сейчас и приеду. И, между прочим, приеду не один.

– Не один? Вот это, что называется, удивил, так удивил! Отлично, будем ждать.

Влад убрал трубку, повернулся к девушке.

– Вика, я хочу познакомить тебя с моими родителями. Как ты к этому относишься? Или опять скажешь, что еще рано?

– Нет, не скажу. Если ты считаешь, что это необходимо, то я согласна.

Владимир вспомнил вдруг про колечко, которое возвратил матери еще в прошлом году. Может, попросить его опять, а что? Вдруг представится удобный момент, и он, наконец-то, сделает Вике предложение?

Они вышли на улицу и на мгновение замерли. Вокруг кружил, густой, невесомый снег. Вновь вспомнились слова известной песни. Владимир продекламировал:

– Снег кружится, летает, летает и, позёмкою клубя…

Вика сразу подхватила:

– Заметает зима, заметает, всё, что было до тебя…