С опозданием на много лет...

— Не хочу братика! Противный, сопливый мальчишка! — зло крикнула Настя.

— Почему сопливый? — спросила, вспылив Оксана.

— Потому, что все мальчишки сопливые! Да, сопливые!

— Откуда ты это взяла?

— Ты бы его любила больше, чем меня, — не унималась Настя. — Мамы все такие!

— Почему ты так решила? — удивилась мать.

— У Элки Князевой родился братишка. Он целый день орет и писается, а мама его любит больше, чем Элку. Не нужен мне никакой братишка! Я хочу котенка! Я сама буду любить его!..

— Давай выпьем чего-нибудь нормального. От вина никакого толку. У меня есть бутылка хорошего виски, — предложила Оксана.

— Давай, — согласился Лавров. — Не знаю, какой «толк» ты имеешь в виду, но, может быть, мы найдем его в виски…

— «Толк» окажется на дне бутылки, как обычно, — засмеялась Оксана.

Лавров исподлобья посмотрел на нее:

— Ты часто пьешь?

— Как все, — пожала плечами Оксана.

— Это не ответ.

— А это не вопрос, — разозлилась на него Оксана. — Да, иногда мне хочется выпить. И что?

— Ты пьешь одна?

— Зачем мне кто-то? Бутылка виски — мой лучший друг. Вряд ли ты найдешь более верного друга — бутылка тебя не предаст и не выдаст твои секреты…

— Давно ты?

— Не будь моралистом, — поморщилась Оксана. — Иногда бывает так хреново. Алкоголь — это единственное, что приводит меня в порядок, но лишь на время…

Она задумалась, и мелкая сеть морщин пролегла глубже, чем обычно.

— Что тебя мучает?

— Ничего особенного. Просто жалею себя и злюсь на всех…

— Извини, не могу понять тебя, да и посочувствовать не могу — c жиру ты бесишься. Какие у тебя проблемы? Ты здорова, красива, молода, богата…

— Спасибо на добром слове! — засмеялась Оксана. — Насчет того, что молода — так скоро сороковник. Денег пока хватает, — она задумалась на секунду. — Вот если бы не хватало, то была бы цель — нажить денег любым путем. Если бы я была больна, у меня была бы цель — выздороветь… А у меня нет цели. Потому, что все есть. Правду говорят: самое страшное в жизни — это ваши сбывшиеся желания!..

— Твои желания сбылись? Так ты об этом мечтала?

Оксана уставилась на него, как бы раздумывая:

— Нет, я мечтала не об этом. Не помню уже о чем я мечтала, но вряд ли об этом. Наверное, тоже хотела прожить так, чтобы не было больно за бесцельно прожитые годы, — вдруг всхлипнула она, и слезы потекли у нее по щекам.

— Не плачь, слезами все равно не поможешь…

— Раньше ты говорил: не плачь, до свадьбы заживет… Да, зажило… До первой свадьбы зажило! Даже до второй! Что делать, если плачешь после свадьбы? — голос у нее дрожал. — Когда все заживет? И заживет ли? Думаю, нет… Раны не те, что были в детстве. Эти раны не заживают до конца, так, затягиваются на время, а потом опять кровоточат. Вот приехала сюда и все раны открылась…

— Если рану часто тревожить, то она никогда не заживет. Это твоя ошибка. Все, что произошло, — уже в прошлом. Только будущее имеет значение. Нужно уметь забывать…

— Вот этого я сделать и не могу! Такое ощущение, что я постоянно сама себя наказываю. В чем моя вина? Я не знаю. Мне казалось, что все я делаю правильно…

— Мама, почему ты плачешь?

В дверях стояла Настя и с удивлением смотрела на мать.

— Я не плачу. Это соринка в глаз попала…

— Соринка, — улыбнулась Настя. — От соринки так все расчернелось…

Оксана вскочила и побежала в ванную смывать тушь с ресниц.

— Дед, это ты ее наругал?

— Нет, — ответил Лавров. — Почему ты спрашиваешь?

— Почему же она плачет? — удивилась Настя. — Плачут когда больно или когда тебя ругают. Мама же не упала…

— У нее душа болит.

— Почему душа болит?

— Когда вырастешь — узнаешь, — тут он прижал Настю к себе и прошептал. — Нет, лучше бы ты никогда этого не узнала…

— Дед, а ты почему не куришь? — спросила она, вертя пачку сигарет в руках.

— У меня и без курения никакого здоровья не осталось…

— Курить — это вредно?

— Конечно!

— Мама знает об этом?

— Знает…

— Странные вы взрослые, — задумчиво произнесла Настя. — Вы всегда говорите: это делать плохо, а сами делаете. Мама говорит, что материться — плохо, а всегда матерится, когда болтает по телефону. Мама говорит, что на ночь полезно пить молоко, а сама пьет, — она взяла рюмку в руки и понюхала. — Пьет всякую пакость.

— Иди ко мне, я тебя спать уложу, — позвала Оксана из комнаты.

— Спокойной ночи, дед!

* * *

— Когда мы просматриваем свое прошлое, мы находим тот роковой момент, когда наша жизнь повернулась в другую сторону, — начала Оксана. — Для меня это был твой развод. Нет, тот момент, когда в моей жизни появилась она.

— Что Наташа тебе сделала? Я не помни ни одного случая, чтобы она хоть раз повысила на тебя голос. Не помню, извини.

— Нет, онаэтого не делала, но только онаумела так унизить меня. Ничего особенного — слегка усмехнуться, совсем незаметно, но от ее усмешки у меня отнимались ноги, и я чувствовала себя неполноценной.

— Я этого никогда не видел.

— Ты был слеп. Она ослепила тебя, а я не могу объяснить слепому о радуге.

— Это твои фантазии.