С открытым лицом (ЛП)

В октябре 70-го я выпустил последний номер журнала «Sinistra proletaria», но наши «листки борьбы» продолжали распространяться до февраля 71-го, когда уже начался первый раунд атак BR. Затем, весной того же года, мы опубликовали два номера другой газеты, которая ознаменовала переход на новый курс: «Новое сопротивление». Идея заключалась в том, чтобы задокументировать первые вооруженные акции в Европе, дав место дебатам, которые разворачивались вокруг этих инициатив. Среди прочего, мы опубликовали интервью с товарищами из Raf, неопубликованный документ Тупамарос, тексты пиратских радиопередач Feltrinelli's Gap, первые листовки Красной бригады и более поздних Красных бригад.

Изначально Бригада была элементарным ядром организационного проекта в поисках определения: никто из нас не имел четкого представления о том, чем она должна была быть, и, кроме того, мы даже не пытались сделать так, чтобы это казалось ясным[9]. Собственно говоря, первая группа, давшая жизнь «Красным бригадам», состояла из дюжины человек: Маргерита, Франческини, я, Пьерино Морлакки, который был одним из главных героев жизни квартала Лорентеджио, и несколько работников Pirelli, включая Маурицио Феррари.

Проект «пролетарской экспроприации», с помощью которого мы собирались проверить товарищей, был заброшен. Вместо этого мы взялись за первоначальную идею: завалить Пеллегрини[10]. То есть сжечь его машину. Мы проследили за ним от завода до его дома: он всегда парковал свою машину перед домом. Мы подготовились. Бывший партизан, друг Фельтринелли, научил нас, как сделать своего рода коктейль Молотова: небольшой бак, полный бензина, презерватив с серной кислотой, которая медленно разъедала его, а затем вступала в контакт со смесью сахара и калия, воспламеняя бензин. Если вы хотели, чтобы время воспламенения длилось дольше, вы могли просто использовать более толстый презерватив или два соединенных презерватива.

Итак, однажды ночью наш маленький отряд подошел к старой расшатанной машине Пеллегрини, и Маргерита поставила канистру. Я действовал в качестве наблюдателя. На несколько минут у меня защемило сердце, потому что презерватив продержался дольше, чем ожидалось. Потом вспышка. Сегодня, оглядываясь назад, я понимаю, что это было смешное и гротескное действо. Мы были неопытными новичками, абсолютно неуклюжими. Однако, благодаря этому жесту, можно сказать, что «Красные бригады» ожили.