С открытым сердцем. Истории пациентов врача-кардиолога, перевернувшие его взгляд на главный орган человека

Я звонил Джеку, своему пациенту по клинике, примерно раз в неделю, чтобы узнать, как он себя чувствует. Несмотря на усугубление его сердечной недостаточности, он продолжал отказываться от предлагаемого мной лечения, убежденный в том, что его травки и магниты со временем подействуют. Потому что у Джека не было семьи и социальной поддержки, ему нельзя было сделать пересадку сердца. Не было никого, кто мог бы помочь ему с повседневными делами или удостовериться, что он будет своевременно посещать врачей и принимать лекарства. Единственным вариантом решения его проблемы был имплантируемый дефибриллятор за 40 000 долларов – или помещение в хоспис. Я не слышал его еще несколько дней. Потом мне позвонил Шон и сказал, что Джек снова плохо себя чувствует. Джек спал, сидя в кресле, – у него в легких собиралось столько жидкости, что каждые несколько часов он просыпался от удушья. Шон наконец-то смог убедить его на установку дефибриллятора.

Я госпитализировал Джека в отделение кардиореанимации больницы Бельвю и назначил перед операцией процедуру катетеризации сердца. В присущей ему манере он быстро разобиделся на сотрудников больницы. Однажды утром меня срочно вызвали в кардиореанимацию, потому что Джек подрался с медсестрами, желая уйти домой. Когда я прибыл на место, Джек лежал в своем маленьком отсеке палаты за задернутыми занавесками, свернувшись клубочком на мятых простынях. К его впалым щекам была плотно прижата кислородная маска. Я сразу повернул зеленый вентиль, включая подачу кислорода. В пластиковой трубке-индикаторе на усилившейся струе воздуха тут же воспарил пластиковый шарик.

– У меня болит в центре груди, – не глядя на меня, сообщил Джек. Вместо котелка на нем теперь была заношенная белая вязаная шапочка. Он выглядел еще более истощенным, чем когда мы встречались в клинике. Я сочувствовал ему, но все же слегка на него злился.

– Именно поэтому вам и нужно сделать ангиограмму, Джек, – сказал я ему.

– Надо было сделать ее сегодня утром, – прорычал он, гневно сверкая глазами, которые постоянно закрывались. – Еще один день насмарку.

Я сообщил ему, что процедура назначена на следующий день. Если его коронарные артерии окажутся чистыми, то сразу после ангиографии ему имплантируют дефибриллятор.

– Вы говорите одно, а другие – другое, – проворчал Джек.

– Балом здесь правлю я, – быстро сказал я. Мне, ординатору-старшекурснику, было очень приятно сказать, что я здесь главный, пусть даже только для одного своего пациента из всей клиники.

– В форме соглашения упоминается экстренное коронарное шунтирование, – монотонно продолжил Джек. – Я этого делать не хочу.

Я объяснил ему, что это просто шаблонная формулировка формы согласия. Риск серьезных осложнений крайне мал, но в форме соглашения на всякий случай упоминаются все варианты решения потенциальных проблем.

– В моей жизни все было нормально, пока вы не начали в ней хозяйничать, – заявил Джек, пытаясь сесть на кровати.

– Мне кажется, вы не совсем правильно оцениваете происходящее.

– Это моя жизнь!

– Конечно, ваша, Джек, но…

– Нет! – жалобно возопил он. – Я вижу, что вы пытаетесь сделать, вы хотите на мне заработать. Послушайте, я лучше умру. Просто позвольте мне умереть. Я не боюсь смерти; я просто хочу умереть правильно.

Мне правда было очень жалко Джека. Понятно, что он ни за что бы не признался, что ему нужна была моя помощь или достижения современной кардиологии для того, чтобы жить.

Мне нечего было ему предложить, кроме того, чему меня обучили. Я по-прежнему не был уверен, что дефибриллятор был именно тем, что ему нужно, но, когда решение принято, в дальнейших терзаниях смысла нет.

– Я пытаюсь помочь вам, Джек, – сказал я, садясь рядом. – Я сделал все, о чем вы меня просили. Я даже позвонил доктору Нуллу <натуропату>, чтобы обсудить его план лечения, но он не взял трубку. Его ассистент сказал, что он вас не знает.

(Позже я узнал, что Нулл, популярный поборник альтернативной медицины, отрицал то, что ВИЧ приводит к СПИДу, был против вакцинации и торговал БАДами своего производства под видом лекарств от серьезных болезней, в том числе рака.)

– И в чем тут моя вина? – огрызнулся Джек.

– Послушайте, Джек, я не хочу заставлять вас делать то, чего вы делать не хотите, – сказал я, почти готовый смириться с поражением. – Я думал, что вы хотите поставить аппарат. Если вы против, то не надо было ложиться в больницу. Вы зря потратили силы и время.

За занавеской кто-то зашуршал, наверняка там подслушивал один из интернов. Джек выпрямился:

– Я с самого начала говорил вам, что считаю вас слишком догматичным, – сказал он. – К сожалению, ваши лекарства не помогли, и теперь мы вернулись туда, откуда начинали. Я вас не виню, вы привыкли говорить людям, что делать. Со мной это не сработает.

В конечном итоге с ним это тоже сработало. После укола ативана[59] Джек успокоился и согласился на установку импланта. Подозреваю, что к этому моменту он понимал, что других вариантов у него попросту нет. Напоследок он, указав на меня пальцем с шутливо-гневным выражением лица, предупредил: