С первого взгляда

То, что Борис назвал его теперь уже не господином, а гражданином, окончательно раздавило Снегирева. Он неожиданно встал на четвереньки и пополз в угол. Сел там, тесно прижавшись к стене, подтянул к подбородку коленки и, не переставая подхныкивать, воскликнул, обращаясь ко всем сразу:

– Чего уставились?! Чего?! Катитесь отсюда, я вас не звал!!!

– Уйдем, конечно же, уйдем, но только вместе с вами, гражданин Снегирев, – снова с нажимом назвал его гражданином Борис, достал из кармана наручники, демонстративно покрутил ими в воздухе, повесил на пальце. – Итак, станем говорить здесь или уже в кабинете?

– Отстань! – взвизгнул Иван, закрывая лицо руками, изругался матерно.

– Полноте вам, Иван, так унижать себя. Только что таким величием от вас несло, а тут как последняя дешевка визжите, плачете, сквернословите. Не вышло у вас, да? Ай-ай, как обидно. Небось сидите и думаете, а где же я, такой умница, прокололся? Где сумел наследить, если все чики-чики делалось, а? Где же, где? Сказать?

Иван вдруг затих. Оторвал руки от лица. Осмотрел всех. Хотел поначалу было возмутиться, да вдруг передумал, пробормотал неуверенно с тяжелым вздохом:

– Скажи!

– Соседка Лены Зиминой тебя в дверной глазок видела. Опознала потом по фотографии.

– Какой Лены, какой Зиминой? – вскинулся было тот, да вспомнил, видимо, снова осел. – Соседка?.. Эта старая перечница? Змеища! Надо же… Я же караулил, чтобы никого не было ни на лестнице, ни перед домом. А она в замочную скважину… Надо же…

– И на старуху бывает проруха, – будто бы пожалел его Борис и даже улыбнулся сочувственно, но глаза оставались ледяными и безжалостными. – Вы же не профессиональный убийца, и даже не любитель, так?

– Так, – кивнул тот, соглашаясь, и затравленно втянул голову в плечи. – Я не хотел! Я не собирался! Но эта сука…

– Это которая из трех? – вдруг влез в разговор Леонид.

– Из трех? Каких трех? – Снегирев хищно осклабился и вдруг выбросил руку вперед с кукишем. – А вот вам! Доказать, что я Вальку убил, не сможете!

– Попытаемся, – вставил неуверенно Борис, понимая прекрасно правоту заявления этого преступника.

– Пытайтесь, сколько влезет. Я ее не убивал! Она истеричка была! Все Серегу хотела вернуть, а кого возвращать, если он болен был так же, как и я, как Алка… Ох и сука! Вот верите, нет, даже сесть за нее не жалко. И убивал ее с удовольствием. И никакого состояния аффекта… Но это я так, в частной беседе, для протокола-то по-другому запою, – тут же поправился он, мерзко хихикнув. – Заболела, гнида, она первой. И никому ни слова, никому! Уже в больнице на учете стояла, когда к Сереге вернулась, там она, кстати, и с Зиминой этой познакомилась, сдружилась. Любая тварь другую видит издалека. Вот они и подружились. Куролесили о-го-го как! Короче, она Серегу соблазнила как-то, одного раза оказалось достаточно. А потом вдруг он жениться собрался. Она ему и сюрприз под нос, так, мол, и так, больны мы с тобой, Сереженька, одной веревочкой навек связаны. А у него с невестой будто интима еще не было или в этом промежутке не было, когда он заразился от Алки. Но Валя его чистой осталась, потому он и бросил ее – пожалел. Любил он ее.

– А Аллу Марину? – вставил Борис.

– Ее он ненавидел. Люто, остро ненавидел.

– Как и ты? – уточнил Логинов, устав ужасаться со своего места.

– Как и я, может, чуть меньше. Ему все же проще было, он безнадежно болел. Ему кранты со временем. А я – носитель всего лишь. Я с этой дрянью в крови могу еще сто лет прожить. Заразить могу, сам помереть от этого – нет.

– Но если бы о вашей хвори узнали на фирме, на карьере вашей можно ставить крест, так? – понял наконец подоплеку всех преступлений Леонид.

– Конечно!!! У нас все серьезно! Одного парня из отдела уволили за то, что у него гипергидролиз, представляете?! Такая безобидная ерунда, как чрезмерная потливость, а его попросили, невзирая на то, что он специалистом был необыкновенным. А кто бы меня стал терпеть?! У меня же СПИД!

– А жена? Жена тоже больна? Ленка-то как?! – ахнул в очередной раз с кресла Вадик Логинов и даже сделал попытку влезть в карман за телефоном.

Видимо, собрался звонить своей Симе, чтобы предостеречь ее. Предупредить или просто новостью поделиться. Но Леонид прервал его попытку, поймав за руку и сделав уморительно просящее выражение лица.

– Ленка, дура, всю жизнь предохраняется, – презрительно скорчил рот Снегирев. – Потому и к Алке меня потянуло, что дома никак, ну никак просто. Все стерильно, до… тошноты, блин!

– Ну почему же она дура? Ей это, можно сказать, жизнь спасло. Да… – удивился в очередной раз Вадик. – А ты, стало быть, от скуки с Алкой-то?

– А че? – ухмыльнулся недобро в его сторону Снегирев.

– А то, что я думаю, ни хрена тебе Алка не нравилась особо. Это ты из-за отвратительных чувств к Антохе с ней закрутил, – предположил Логинов и незаметно от Леонида достал-таки телефон из кармана.

– Что же за отвратительные чувства могут быть у меня к лучшему другу? – прикинулся непонимающим Иван, наморщил лоб для убедительности.