С первой леди так не поступают

— Как вам известно, миссис Макманн не была пассивной первой леди. Она не ограничивалась тем, что угощала чаем других жен и устраивала на лужайке перед Белым домом раздачу пасхальных яиц детям… правительственных чиновников.

Во время последней раздачи пасхальных яиц на лужайке перед Белым домом был замечен со своим выводком генеральный прокурор, отец пятерых детей.

Бойс продолжал:

— Бет Макманн была самой независимой первой леди в истории нашей страны. Кое-кого это не устраивало. При случае, как станет ясно из документов в этой папке, миссис Макманн открыто, хотя и всякий раз осмотрительно, критиковала ФБР и Секретную службу. Первых — за некомпетентность, проявленную, по ее мнению, при назначении человека со вторым именем Владимир руководителем контрразведывательных операций. Последних — за установившийся порядок приема на работу, который она считала дискриминационным. Мы будем настаивать, что эти две организации, явно сыгравшие решающую роль в том, что Бет Макманн незаслуженно оказалась на скамье подсудимых, задались целью отомстить ей посредством фабрикации доказательств ее виновности.

— Доказательства, адвокат, доказательства. Это всего лишь газетные вырезки.

— При всем уважении, ваши бюрократические препоны на пути моей клиентки — это классический случай «уловки двадцать два». Она не может представить доказательства, не вызвав своих обвинителей в суд, а вы не разрешаете ей вызвать их в суд, пока она не представит доказательства.

— Я приму это во внимание. Однако в интересах вашей клиентки я бы не стал складывать все яйца в одну лишь эту корзину. Что же до вызова президента для дачи показаний, представьте себе снежный ком. А теперь представьте себе тот же снежный ком в аду.

Бойс улыбнулся:

— Я целиком полагаюсь на мудрое решение вашей чести, основанное на глубоких познаниях.

Глава 10

Трудно представить себе зрелище более трогательное, чем полная комната вполне надежных в других отношениях людей, пытающихся увильнуть от выполнения гражданского долга, торжественно провозглашенного в Великой хартии вольностей одним из выдающихся завоеваний демократии. С другой стороны, какому здравомыслящему человеку захочется исполнять обязанности присяжного?

Процедура отбора присяжных для процесса «Соединенные Штаты против Элизабет Макманн» была особенно устрашающей. Когда будущие присяжные понуро, шаркающей походкой обреченных входили в зал судебных заседаний, большинство из них, едва завидев судью Юмина, Бойса и заместительницу генерального прокурора, принимались безмолвно молить: О, боже, нет — только не это дело!

Бойс и его консультант по подбору присяжных пристально всматривались в их лица. Нетрудно было определить, кого из них ужасает одна мысль о том, чтобы целый год прожить в каком-нибудь мрачном мотеле в обществе семнадцати «товарищей по несчастью».

А некоторые так и сияли от восторга — то ли при мысли о том, что войдут в историю, то ли в надежде на все эти выгодные сделки с книжными издательствами. «Присяжный номер пять: Моя история». Права на экранизацию — компании «Уорнер Бразерз» за семизначную сумму. В «Таймс» уже приводились слова одного ведущего нью-йоркского издателя о том, что книга, написанная первым же присяжным, выведенным из состава жюри, принесет автору доход по меньшей мере в миллион долларов. А вот присяжный, который выступит против всех остальных присяжных — не важно, за или против признания подсудимой виновной, — этот присяжный, заявил издатель, уже может начинать заливать бетоном фундамент любого дома своей мечты.

— Это дело об убийстве без смягчающих вину обстоятельств, — начал судья в первый день отбора присяжных. — То есть о преступлении, за которое предусматривается смертная казнь. Обычно рассмотрение подобных дел длится несколько месяцев. — Мужчины и женщины в дорогих костюмах принялись стонать с таким видом, словно жить им оставалось считанные минуты. — Но это дело необычное, и потому трудно что-либо предсказать. Возможно, суд продлится год. Возможно, дольше. В основном, — он искоса взглянул на Бойса, — по той причине, что защита представила на рассмотрение суда длинный список свидетелей.

Стоны, тяжелые вздохи, многие схватились за грудь, послышалось звяканье пузырьков с таблетками нитроглицерина.