С праздником! Новогодние рассказы о любви

Легче… Как московский подпольщик-нелегал со стажем, Юля знала и еще один способ приложения сил этих самых подпольщиков. Небольшие аптеки – яркие, лучезарно манящие позитивными словами о здоровье, призывами приходить за лекарствами именно к ним. Бесплатные, совершенно бесплатные аптеки. Возьми, больной, себе лекарство, лечись на здоровье. Да, оно экспериментальное, поэтому и даром, без гарантии. Пойдет на пользу: приди, расскажи, врач бесплатно тебя осмотрит. Ну а не пойдет на пользу то лекарство, что он выпишет, – приходи за другим, ради счастья будущих поколений их производится много. Если уже не сможешь прийти – значит, не повезло… Пусть только родственники или знакомые сообщат о смерти – похороны за счет завода-изготовителя, вскрытие и тщательное изучение причины смерти – тоже. Вот на такую работу завербовывали – жить при заводе и испытывать на себе то, что затем появляется в аптеке и испытывается последующими счастливцами. Аптек бояться нечего – там продается почти до конца испытанное, проверенное. Но еще одна проверка не помешает. Поэтому они и существовали – бесплатные.

Юля и Володя обходили стороной такие аптеки. И если вдруг болели – шли за лекарством в аптеку дорогую, но первой категории настоящести. Ну или хотя бы второй, где если и были лекарства поддельные, то не все или частично настоящие. Хотя многие думали: эх, пропадать все одно, а вдруг поможет экспериментальное лекарство? Для людей же делается… Володя и Юля не слушали этих отчаянных. Да и, по счастью, не болели.

«Только бы, – думала Юля, – Володя не попал в отряд тех, кого завербуют на фармацевтический завод! На первичные испытания – только бы не туда! Хотя у него отличное здоровье – но ведь можно его сначала испортить, а потом начать лечить новыми лекарствами?! Не думать об этом, не думать!» – так командовала она, пробираясь вдоль стены. Пробираясь и оглядываясь – вдруг вернутся, вдруг схватят и ее…

Нужно было уходить, скорее уходить прочь отсюда.

Недалеко от места своего падения Юля подобрала зарядное устройство от мобильного телефона. Володя позаботился, выбросил в самый последний момент. Он хотел с ней связи. Телефонно-мобильным способом. Хотел – значит, уверен. Володя… А когда взгляд Юли упал на жареную рыбу, леденеющую на крупчатом снегу, горячие слезы удержаться в глазах больше не смогли. Володя, хороший Володя спас ее, а сам… Где он сейчас сам?

Он отличался от всех танцоров и артистов, к которым Юля тоже когда-то прибилась. Володя был белокур, высок и красив, он делал больше, чем говорил, а говорил меньше, чем улыбался. Он хотел хорошей жизни для Юли и для себя. И он умел держать обещания. В его взгляде было величие, обитатели дома актерского братства смотрели на Володю как на принца. Потому что короля у них не было.

Некому, кроме Володи, было верить Юле в этой жизни. Некого ждать. Юля была преступницей – она покинула свой маленький умирающий городок и отправилась за деньгами в столицу. Она нарушила визово-регистрационный режим – правила игры, которые придумали знающие дело люди, спасавшие переполненную столицу страны от остальных жителей страны. Страна против страны. И в эту страну Москву тянуло. Тянуло многих – вот ту же Юлю, виноватую в том, что она не смогла наладить себе жизнь там, где родилась. Это чувство вины и не позволяло ей и подобным субъектам качать права. Позволяло лишь таиться, приспосабливаться и выживать.

А ничего, это Юля давно поняла, люди не ценят дороже игры. Игра помогала тем, кто платит, жить интересно – поэтому у нее бывала работа.

Чтобы не рыдать на пустыре, не умереть тут же от одиночества, голода и отчаяния, у Юли тоже должна была получиться своя игра. Да, она дождется Володю, она переиграет этот город, она выживет. На мобильном телефоне еще есть деньги, и срок их истекает чуть меньше чем через месяц, как раз тридцатого декабря. С потенциальными нарушителями не церемонилась теперь и телефония – номера не зарегистрированных опять же в столице граждан быстро отслеживались и блокировались, так что вернуть эти номера к жизни можно было, только наведавшись на малую родину, в тот самый порт приписки. А купленные в Москве карточки имели вот такое свойство – сжигать деньги через месяц. Сколько бы на счету ни было.

Телефон должен работать, ожидая Володиного звонка. Юля должна жить. Юля должна работать. Юля должна.

Она застегнула куртку, съела верную рыбу, вкусную даже в замерзшем виде. Держась ближе к ограде, чтобы ее не видели охранники оцепления расселенного дома, Юля побежала вперед. Там было легче выйти к дороге незамеченной.