С праздником! Валентинов день

– Валь, говорю же, он колеблется! – подчеркнула Света. – Ещё эта Оля – девушка-танк, знаешь, есть такие, которые прямо нахрапом берут! Сама ему на шею вешается! Понятное дело, что парень растерялся. В сущности, его можно понять. Надо помочь ему сделать правильный выбор!

– Ладно, – поразительно спокойно (даже сама удивилась!) сказала Валентина, – я помогу ему сделать правильный выбор.

Вечером она назначила Диме свидание в их любимом парке и сразу попросила его объяснить, что происходит. Дима вяло отмахнулся: да ничего не происходит, ты о чём?!

Но Валентина нетерпеливо махнула рукой:

– Вот только не надо притворяться. Просто честно скажи мне обо всём. Пожалуйста…

Дима молчал. И его молчание было весьма красноречиво. Красноречивее любых объяснений.

– Дима, ты меня любишь? – прямо спросила Валентина.

– Я тебя люблю, но… – вздохнул Дима, – понимаешь, всё сложно… Мне нужно время, чтобы во всём разобраться.

Отличная фраза: «люблю, но…» Валентина растерялась – её мужественный, сильный, смелый избранник вёл себя сейчас совсем не так, как подобает герою; он мямлил и зачем-то просил «дополнительного времени», чтобы со всем разобраться.

«Нужно помочь ему сделать правильный выбор». Вот Валентина и «помогла» Диме, сказала ему, что у них есть проблема. И эта проблема в том, что они разные. А столь разным людям, учитывая разность характеров и взглядов на жизнь, вряд ли имеет смысл быть вместе (она даже не стала упоминать Олю – зачем?! Это ведь так – детали! Главное, что для Димы ложь и компромиссы – это нормально, а для неё – категорически нет).

– Прощай! – сказала Валентина, изо всех сил стараясь выглядеть спокойной.

Дима чуть побледнел.

– Прощай. – И пошёл прочь.

Валя навсегда запомнила, как он уходил от неё по усыпанной листьями аллее. Уходил навсегда, в свою жизнь, а у неё было такое чувство, что вот сейчас её жизнь заканчивается.

…Света, узнав о Валином поступке, всплеснула руками:

– Валя, ты дура? Ты же сама отдала ей Диму! Оставалось разве что ленточкой перевязать и этой Оле вручить! В вечное пользование!

Валентина пожала плечами:

– Ну что ж… Желаю им счастья в личной жизни. И умереть в один день! Заметь, в глубокой старости – я не кровожадная!

– Вот не стерва ты, Валька, – покачала головой Света, – и это не лечится. Неужели тебе совсем всё равно? И ничуточки не больно?!

…Валентине, конечно, было больно, просто она не хотела никому об этом говорить. Такой вот дурацкий характер – всё в себе. Запечатать свою тоску глубоко внутри, чтобы никто не догадался.

Долгое время она каждый день приходила в парк, где они с Димой расстались, – вспоминала, грустила. Но однажды, гуляя по усыпанной листьями аллее, Валентина остановилась и запрокинула голову вверх; долго смотрела в удивительно синий океан неба – такой бездонный, что на его фоне Валина печаль съеживалась, исчезала. Позднее Валентина поймёт, что, наверное, в тот день она, что называется, «достигла дна» в своем отчаянии, а достигнув дна – оттолкнулась ногами и поплыла наверх. А тогда она почувствовала неожиданную радость – и рыжая осень была прекрасна, и синее бездонное небо. И всё, что было и что будет. А сейчас она пойдёт домой – пить чай, читать книги. И это тоже прекрасно. И вообще всё к лучшему.

Валентина набрала охапку листьев и вышла из парка. На душе было легко и радостно, как не было уже давно. Да, кстати, именно в тот день она сделала свою первую брошь – тот самый красный кленовый лист – вызов депрессии и отчаянию.

А потом наступила зима. И глядя на первый снег, Валентина подумала, что, может, в их отношениях с Димой и не было любви?! Что, возможно, она приняла за любовь обычную девичью жажду любви и придумала себе Диму?! Хотела видеть рядом сильного, искреннего, верного мужчину – и придумала, что Дима такой. Вот в итоге и получилось то, что получилось. А потому что не надо наделять мужчину качествами, которых у него нет.

Кстати, Дима вскоре женился на Оле, о чём Валентине (осторожно, как доктор пациенту) сообщила Света, по-прежнему имевшая доступ к конфиденциальной информации из Диминой жизни.

* * *

Новая осень отсыпала листьями, и на смену ей пришла новая зима с долгими снегами. И нынешний, такой снежный январь… И вроде всё у Валентины хорошо (тем более для такого осознанного оптимиста, как она!), но вопрос, заданный простодушным испанцем, повис в воздухе грустной дымкой. Почему до сих пор не сбылось, не случилось? Почему до сих пор одна…

Как-то мама сказала: «Валечка, ты только не волнуйся, ты ещё встретишь свою настоящую судьбу!» – «Мам, да я не волнуюсь!» – улыбнулась тогда Валентина. Но по мере того как мама всё чаще просила её «не волноваться», Валентина действительно заволновалась. Неужели всё так плохо? И двадцать три года – для девушки уже приговор?

– Да вообще-то пора бы уже! – многозначительно сказала подруга Света.

– Тебе, может, и пора, – усмехнулась Валентина, – а я никуда не спешу.

– А ты поспеши! – посоветовала добрая Света. – Валь, ну не надо сидеть сложа руки, надо самой «открыться миру».

– Чего сделать? Открыться миру?! – с иронией переспросила Валентина. – Это как?