С праздником! Валентинов день

– Здравствуй, Валя!

Валентина протянула ему коробку с брошью.

– Вот… твой заказ.

Артём достал брошь и улыбнулся:

– Спасибо. Большое спасибо. Очень красиво. Кстати, хочешь лично вручить подарок той, кому он предназначается?

Валентина непонимающе смотрела на Артёма.

– Это подарок для моей первой учительницы музыки, – пояснил Артём. – У неё завтра юбилей. Татьяна мне как вторая мать. Знаешь, я даже жил у неё в Петербурге несколько лет, пока мои родители были за границей. Пойдём завтра к ней вместе? Уверен, вы понравитесь друг другу! А это тебе! – И Артём протянул Валентине букет ландышей.

Она смотрела на маленькие, волшебно пахнущие, будто только из леса, ландыши (где он их нашёл в феврале?!) и чувствовала, как среди зимы в ней, как цветок, распускается большое и красивое чувство. И это чувство такой силы, что вполне может растопить все снега и холод этого города и ускорить приход весны.

– А для того чтобы приблизить весну, – сказал Артём (он по-прежнему словно читал её мысли), – у меня есть Винью Верде! Зелёное вино, которое я привёз из Португалии. Я предлагаю сейчас поехать куда-нибудь и отметить этот наш день!

Валентина вдруг вспомнила слова незнакомки на мосту в предновогодний вечер. «День для двоих!» И всё совпало. Сбылось. Снежный февраль, глаза Артёма. День для двоих.

Марина Туровская Счастье – Оля из Копыток

Солнце зимним утром поднимало настроение, а погода радовала оттепелью.

Заледеневшая после морозной ночи дорога теперь поблескивала лужами, и по ним с радостью носилась Сонька, рыжая кокер-спаниелька. Она то и дело оглядывалась на хозяйку Олю, не понимая её медлительности. А та старательно обходила лужи. Её сапоги прохудились ещё лет пять назад, и сколько Ольга их ни латала и ни клеила, при каждой оттепели они обязательно начинали протекать.

В тёплой куртке с капюшоном, отороченным искусственным свалявшимся мехом, в вытертых от постоянной носки джинсах и тёплом платке она потела из-за тяжёлой ноши – её руки оттягивали две клетчатые сумки.

До автобусной остановки села Копытки оставалось метров пятьдесят. Около неё, на крыльце магазина, собрались местные жители, ожидая открытия.

На Ольгу и собаку они смотрели доброжелательно.

– Выжила её всё-таки Зинка, – заключила Дарья, одетая в самую приличную на деревне шубу из норки и пёстрый платок в крупных цветах. – Видишь ли, Ольга отказывается ходить за её свиньями.

– Идиотка она, эта Зинка, пропадёт её Генка без жены, сопьётся, – поддержала разговор Нина Ивановна, дама в строгом мутоновом полушубке. На голове её косо сидела шапка-пирожок с общипанным пером. Нина Ивановна представляла в деревне интеллигенцию, заведовала библиотекой.

Анна, пожилая женщина в шубке из неопознанного зверя и в сером пуховом платке, в разговор не вступала, только вздыхала, теребя в руках авоську.

Мужчины, стоящие рядом, лишь курили и посмеивались.

– А чего матерь Ольгина её не провожает? Стыдно? – наблюдая за девушкой, съязвила Дарья.

– Да чего ей стесняться? – вступилась библиотекарша и вытащила из кармана шубки два аккуратно сложенных пакета. – Болеет, а вокруг внуки носятся. Некогда отвлекаться. Я проходила мимо их дома, специально постояла послушала. Ольга запретила себя провожать. Девушка она, конечно, со странностями, но хорошая.

К остановке и магазину одновременно подъехали автобус «пазик» и грузовик с надписью «Хлеб» по бортам.

По очереди занеся в салон автобуса тяжёлые сумки, Ольга прихватила на руки собаку.

В это время из кабины хлебной машины бодро выпрыгнула на мокрый снег владелица магазина Светлана Игоревна, мощная дамочка в белом халате на пальто, в хороших сапогах и с лаковой сумкой в руках. Не напрягаясь, она легко покрыла голосом расстояние до остановки:

– Слышь, Оля! Обратно не просись, не возьму! Уволилась так уволилась, желающих у меня много!

Три женщины на крыльце весело переглянулись, сомневаясь в желании односельчан работать у скупой Светы.

Не отвечая на грубый оклик, Ольга поклонилась в сторону магазина всем одновременно и забралась в автобус. Подойдя к водителю, она протянула деньги.

– Сбежала, Олюшка? – сочувственно констатировал он.

– Сбежала, дядя Олег.

– А куда?

– К старшему брату, в город, – ответила Ольга и нерешительно добавила: – Должен ведь помочь.

– Должен, – уверенно успокоил дядя Олег.

И автобус поехал.

От магазина три женщины с сумками, сетками и пакетами, полными хлеба, разошлись в разные стороны. Молчаливой Анне пришлось идти мимо забора тётки Зины.

Та стояла «на посту». Свесив руки на покосившиеся доски забора, Зина громко заговорила с Анной, забыв поздороваться.

– Она самая виноватая.

– Я в ваши кастрюли не лезу, в сковородки не заглядываю, – нехотя вступила в разговор Анна.