С риском для жизни.

Как я приехала? Как мне удалось обмануть яростного фон Крона, его агентов и убийц, которых он должен был послать по моим следам?

Прежде чем войти в германское посольство в Мадриде, я взяла такси. Мои вещи были отправлены в Париж. Взгляд фон Крона слишком ясно говорил о его намерениях, чтобы я могла хоть на минуту пренебречь необходимыми предосторожностями. Мне незачем было оставаться даже на час в Мадриде. Я села в первый же поезд и вышла в Толедо, где пробыла два дня. Затем я поехала в Валенсию, из Валенсии в Барселону, откуда ночью выехала во Францию.

Этот сложный маршрут, несомненно, спас меня. Мой паспорт был, правда, без визы, но на границе мне сразу удалось найти жандармского лейтенанта, который стал почти другом и сказал мне с той же радостью, какую он проявлял всегда при виде меня:

— Здравствуйте, «Жаворонок».

Он, видимо, гордился мной. Это был славный парень, он не забыл поздравить меня в 1933 году, когда я получила орден. Он пропустил меня через границу, и мне не пришлось преодолевать какие-либо трудности при возвращении на родину.

В Париже я хотела все-таки проникнуть в тайны 5-го отдела.

— Живо в такси! — и вот я на авеню Марсо.

Я пришла к капитану Ляду. Меня провели в кабинет, где меня принял полковник Губе, державший себя несколько нагло.

— Почему вы вернулись без приказа, «Жаворонок»? Вам следовало быть не здесь, а в Мадриде.

Я отрицательно покачала головой, не давая объяснений.

Он повысил тон:

— Вы немедленно отправитесь в Мадрид.

Я не могла удержаться от смеха.

— Нет, нет,— сказала я,— это невозможно. Через несколько дней вы узнаете почему.

Он рассердился, а я в нескольких словах рассказала ему, как выдала себя барону, чтобы покончить с безвыходным положением, и что об этом уже предупредила капитана Ляду.

Дурное настроение полковника Губе, видимо, усилилось, и, чуть ли не обвиняя меня в самовольном уходе с поста, он спросил:

— Так зачем же вы пришли сюда?

Я была потрясена таким приемом. По наивности я считала, что заслуживаю лучшего.

Я первая доставила во Францию состав немецкой тайнописи. Указанные мной агенты почти все были арестованы. О результатах своей работы я могла узнавать из газет: англичане расстреляли Камильо Фуентеса; у выхода с перевала через Пиренеи было задержано несколько немецких агентов и в числе других Сидней по прозванию «Атос». Сообщив о подготовке бомбардировки французского побережья, я своевременно предупредила французский флот. ИС-52 была потоплена. Я провалила немецкий план уничтожения запасов зерна в Южной Америке. И сколько я могла бы поведать еще! Капитан Ляду сказал мне, что Франция сумеет меня вознаградить...

Я ответила полковнику с несколько насмешливым видом, еще больше усилившим его раздражение:

— Я хотела бы видеть капитана Ляду...

— Капитана Ляду здесь больше нет.

— Хорошо,— сказала я,— направьте меня к тому, кто его замещает.

— Нет никого,— ответил полковник Губе,— кроме меня. Теперь, мадам, после того как вы провалились как агент, мы не нуждаемся больше в ваших услугах. У вас есть деньги?

— Нет,— сказала я.— Вы, впрочем, должны знать, что я делала с деньгами, полученными мной от немцев. В настоящее время мои личные сбережения составляют 25 000 франков, вырученных от продажи моих самолетов и автомобиля.

— Да, это правда,— сказал полковник.— Капитан Ляду говорил мне об этом, вы помогали нам материально. Вы были очень активны, но вы должны были продолжать служить.

— Продолжать вам служить? Но, погубив фон Крона, что же я делала бы?

— Его заменит кто-нибудь другой,— сказал полковник.

— Прежде чем он сумеет вновь организовать в Испании такую же агентуру, какая была у фон Крона, война будет окончена.

Я была глубоко оскорблена. Я хотела не денег; он должен был знать, что я работала не ради корысти, а во имя любви к родине.

— Месье,— продолжала я,— я у вас ничего не прошу. Я делала что могла. Мне часто приходилось делать вещи, которые были выше моих сил. Я не требую никакого вознаграждения. У меня остается чувство удовлетворения, и этого достаточно: я знаю, что выполнила свой долг француженки.

С этими словами я покинула полковника Губе и загадочный 5-й отдел. Я спрашивала себя, что могло случиться с капитаном Ляду? Он меня пригласил работать, и ему, мне казалось, я обязана была дать отчет.

Но где его найти?

Я решила отправиться в район улицы Байан, в XVII округ. В этот момент я вспомнила адрес капитана. Меня приняла мадам Ляду.

Я с ней не была знакома. Мне было немного неловко ее беспокоить. Услышав мое имя, эта молодая и очаровательная женщина слегка вздрогнула. У нее был глубоко опечаленный вид. Я извинилась.

— Мадам, может быть, я несколько навязчива, но мне необходимо видеть капитана Ляду. Я приходила к нему на службу, но мне ни разу не удавалось его встретить.

— Вы его не сможете увидеть,— сказала она,— его здесь нет.

— Он не болен, по крайней мере? — обеспокоилась я.

— Нет, нет. Только... Нет, его нет в Париже. Впечатление, что от меня что-то скрывают, возник-шее еще в Испании, усилилось.

О капитане Ляду мне так и не удалось ничего узнать.[4]

ЭПИЛОГ