С Роммелем в пустыне. Африканский танковый корпус в дни побед и поражений 1941-1942 годов

– Итак, я иду с вами. Так как насчет моей бритвы и зубной щетки в грузовике?

– Не беспокойтесь, – успокоил я. – Вы получите все, что вам нужно, когда мы будем на наших позициях.

Эбенбихлер и его солдаты молча ушли вперед. Я со своими людьми последовал за ним. Когда мы выходили из-под арки моста, лейтенант из Бруклина со смехом прошептал мне:

– Пока, приятель, встретимся в Берлине!

Его легкая насмешка не была обидной. Я тихо ответил:

– До свидания в Бруклине после войны!

Я помахал ему рукой и стал взбираться на берег русла со своими людьми и пленными.

Мы осторожно поднялись на гребень горы, возвышающейся над Кассерином, и затем начали долгий спуск. Я добрался до штаба батальона и передал американцев. Затем я со своими солдатами с удовольствием растянулся на земле и заснул. Когда я проснулся, в небе загорался рассвет. Пленных уже отправили в наши временные помещения для допроса и содержания. Я уже не мог предложить капитану Смиту бритву и зубную щетку.

Начинался новый день. А вместе с ним пришел приказ наступать.

Глава 40 Встреча с американцами в тумане

1

Позвольте мне опустить пространные описания развития стратегической обстановки – пусть сам генерал Александер расскажет об этом кратким языком своих докладов.

19 февраля «противник предпринял разведку боем», говорит он, на всех трех дорогах, пытаясь найти самую уязвимую для атаки. Основные силы противника были брошены против Шибы; атака на перевале Кассерин была осуществлена силами батальона, перевал Дернайа выше Ферианы по дороге на Тебессу был просто разведан. Южнее Шибы 1-я гвардейская бригада держалась прочно и отбросила противника назад, атака же на перевал Кассерин оказалась более успешной, и противник начал просачиваться через американские позиции. Соответственно, на следующий день, 20-го, силы противника здесь значительно возросли, от наступления по двум другим дорогам он отказался; перевал был захвачен, и 21-я танковая дивизия с пехотой и несколькими танками из отряда германского Африканского корпуса вышли в низину. Здесь Роммелю пришлось выбирать, куда идти, поскольку дорога, шедшая через перевал, раздваивалась – одна вела на запад, другая – на север. Первое направление вывело бы его на Тебессу, нашу главную южную базу и аэродром.

2

Роммель, стоя на вершине, возвышавшейся над перевалом Кассерин, лично наблюдал, как мы двинулись в атаку.

И хотя мы взяли дорогу, шедшую через перевал, американская пехота и танки упорно сопротивлялись, стараясь не допустить немцев в долину, лежащую впереди. Спецгруппе 288 было приказано расчистить путь для главного удара вдоль дороги. Мы расположились по обе стороны от нее. Две роты моего батальона, которые до этого брали высоты над перевалом, расположились справа. Высоты, за которые мы дрались, находились по правую руку от нас. Некоторое количество американской пехоты просочилось обратно к склонам. Они оборудовали там пару пулеметных гнезд, которые сильно нам досаждали.

Я в бинокль осмотрел дорогу внизу, стараясь найти мост, который стал ареной наших ночных приключений позади американских позиций, но решил, что он, вероятно, скрыт складкой местности. Вдруг я заметил «шерман», двигавшийся в направлении дороги из вражеского тыла. Над ним развевался белый флаг, поэтому мы не стали стрелять. Танк подобрал убитых и вернулся назад. Я посчитал, что мост, должно быть, находится там, где он свернул.

Наступление должно было начаться после обеда. Оперативные приказы были сложными и предполагали совместные действия различных родов войск. Пехота – то есть мы – должна была сломить сопротивление передовых частей. Нам обещали танки, артиллерию и авиацию в качестве поддержки.

Прошлый опыт наступлений научил меня не слишком полагаться на обещанную поддержку, но в этот раз вся операция была тщательно спланирована. Вскоре, как и было запланировано, к нам подошла группа танков под командованием капитана Слотена. Когда они поравнялись с нами, мы открыли огонь из недавно прибывших к нам «небельверферов». Восемь стволов этих минометов, с воем изрыгавших огонь, создавали огневой барьер, двигавшийся прямо перед нами. Затем в бой вступили «Штуки», внеся весомый вклад в обстрел противника.

Мы рвались вперед. Американские пехотинцы не вынесли зрелища бушующего впереди них моря огня и поспешно отступили к крутому неровному склону позади них, покрытому густым кустарником. Одновременно американские танки вырвались из лощины и обратились в бегство, опасаясь, что их отрежут. Два танка застряли в русле, как раз когда мы в него ворвались; экипажи бросили их и бежали.

Наступила ночь и остановила наступление, но, как и хотелось Роммелю, путь вперед был открыт. Наша первая атака небольшими силами развивалась в точном соответствии с его планом, и он, всегда готовый развивать успех, решил нанести завтра удар всей своей мощью.

3