С/С том 8. Никогда не знаешь, что ждать от женщины. Снайпер. Двойник

— Помочь тебе? — как можно спокойнее переспросил я. — Как я могу помочь? Я ведь был нанят, чтобы играть твоего… Фергюсона. Я это и делаю. Это все, за что мне платят.

Она встала с постели и, подойдя к своему сброшенному на пол халату, медленно одела его.

— Мы любовники, Джерри. Неужели для тебя это ничего не значит? — спросила она, в упор глядя на меня. Ее лицо было словно высечено из мрамора.

Я думал о Ларри Эдвардсе и Чарльзе Дювайне. Сыграй неверно, говорил я себе, и ты покойник.

Зная, что ничто не спасет меня от смерти, если я откажусь, я решил пока подыграть ей:

— Если это в моих силах, то я готов помочь тебе.

По тому, как она разглядывала меня, я видел, что она знает, как я напуган. Легкая сардоническая улыбка мелькнула на ее лице.

— Я знала, что ты согласишься. — Она села в кресло. — И знала, что могу положиться на тебя. Итак, ты женишься на мне.

Это было так неожиданно, что я просто молча уставился на нее.

— Это единственный выход. Сядь, я сейчас все объясню… Хочешь заработать два миллиона долларов, Джерри?

Я молча смотрел на нее.

— Джерри! Я спрашиваю тебя — ты хочешь заработать два миллиона долларов?

— Что ж, деньги большие, — проговорил я хрипло. — Кто бы не захотел.

— Ты женишься на мне, как Фергюсон, а я дам тебе два миллиона долларов.

Да она сумасшедшая! Чувствуя на себе ее взгляд, я потянулся за сигаретой и закурил.

— Ничего из этого не выйдет, — сказал я наконец. — Пустые мечты. Свидетельство должно быть датировано. И его мать узнает, что Джон не был женат все это время, а сейчас он просто не в состоянии этого сделать. И мы с тобой крепко влипнем. Ничего не выйдет.

— Нет, выйдет! — Ее голос был словно удар бича.

— А как?

— Ты не знаешь, что могут делать деньги. С деньгами все можно уладить. Когда Дюрант сказал мне, что ты можешь подделать подпись Джона, я сразу увидела выход. Навела кое-какие справки в Лас-Вегасе. Там есть старый священник, который ушел на покой два года назад, примерно в то же время, когда я встретила Джона. У него есть журнал регистрации браков. Я говорила с ним. Ему позарез нужны деньги. У жены рак, сын — наркоман. И мы заключили сделку. — Она снова сардонически улыбнулась. — Послезавтра Дюрант летит в Вашингтон. А священник в это время приедет сюда. Он даст свидетельство двухлетней давности, которое ты подпишешь, — и я замужем!

— Ты действительно все обдумала, — сказал я после некоторых размышлений. — А как со свидетелями?

Она нетерпеливо отмахнулась:

— Все улажено. Брак был тайным, и поэтому свидетелей взяли с улицы. Я нашла двух бродяг, которые за несколько долларов подписали бумагу. Теперь подпишешь ты — и мы с Джоном женаты.

Я сразу увидел всю опасность этого плана.

— Подожди. Ты понимаешь, что даешь повод шантажировать себя? Эти бродяги, священник — они же выжмут из тебя все.

Она улыбнулась. Никогда я не видел такой холодной зловещей улыбки.

— Никто не сможет шантажировать Фергюсона, Джерри.

Я снова подумал о Ларри Эдвардсе и Чарльзе Дювайне и понял, что с этими бродягами и священником тоже случится какой-нибудь несчастный случай.

— И еще одно, — сказала она. — Завещание.

— Завещание?

— Конечно. Джон женился на мне два года назад и все завещал мне.

— Но ты же сказала, что он не писал завещания.

— Он нет, но я написала за него. И все что нужно — это его подпись. И ты подделаешь ее.

— А свидетели?

— Завещание было подписано при вступлении в брак. Так что свидетели те же. За твое содействие и будущее молчание я плачу тебе два миллиона. Что скажешь?

— У тебя нет двух миллионов, — сказал я хрипло.

И снова зловещая усмешка.

— Будут. Мы подождем, пока умрет Джон, но не волнуйся. Два миллиона стоят ожидания. Джон может умереть в течение месяца. Я говорила тебе, что ему хуже.

Она что, замышляла убить Фергюсона? Глядя на ее усмешку, я был уверен в этом, как был уверен в том, что она никогда не заплатит мне двух миллионов. Как только она получит подпись, я стану ненужным.

Но нужно было выиграть время.

— А Дюрант? Он знает, что ты замышляешь?

— О нем не беспокойся. Ему надо заботиться о своем будущем, и он летит туда, куда дует ветер.

— А мать?

— Она ничего не сможет сделать, если я докажу, что я жена Фергюсона. Так ты согласен помочь мне за два миллиона долларов? — Ее голос был как сталь.

Мой отказ означал смерть, и поэтому я ответил:

— Можешь положиться на меня.

Секунду она смотрела на меня, затем улыбнулась и вышла.

Четыре часа спустя я все еще сидел в кресле, когда Маццо вкатил столик с завтраком.

— Как спали, мистер Фергюсон? — спросил он, наливая мне кофе.

Я не потрудился ответить. Взглянув на еду, я почувствовал тошноту.

— Есть не хочу. Только кофе.

Шестой чек Национального Банка Чейза лежал на столике.

— Становишься богачом, — заметил Маццо.

Мне послышалась издевка в его голосе.

Я спрятал чек в карман.

— Еще один большой день, мистер Фергюсон. Мы снова поедем в офис, — сказал он и вышел.