С сердцем не в ладу

— Мы должны были встретиться с вами в шестнадцать часов у Боше… Но у меня неожиданно изменились обстоятельства. Не могли бы мы встретиться раньше?

— Охотно. Где вы сейчас?

— Совсем недалеко от вас. Мы только что пообедали вместе с Гассаном и Тазиевым. Я полагаю, проще всего было бы…

— Я бы мог подойти к вам.

— Нет! Нет! Это нам надлежит нанести вам визит, если мы вам не помешаем.

— Да вовсе нет… Приходите, когда вам будет угодно.

— Тогда прямо сейчас.

— Согласен. Я вас жду.

Они уже в пути. Мне не терпится встретиться с ними. Мне хочется ходить, говорить, действовать, я пишу, чтобы чем-то занять себя. Они уже в пути! Меньше чем через час квартет Кристена станет реальностью. Когда Жильберта вернется, я все ей объясню… Ее дневник мы прочтем с ней вместе сегодня вечером, вот и все. Откровенность за откровенность, я дам ей прочитать свой дневник. Она узнает, что я обманул ее доверие в «Свирели», а я узнаю, почему она, со своей стороны, разыгрывала эту комедию. А потом мы уничтожим всю эту кучу бумаг. Раз и навсегда подведем черту. И если она хочет вернуть себе свободу, что ж, пусть будет так! Теперь значение имеет только наша группа, наше будущее. Эти три человека, направляющиеся к моему дому, придадут наконец смысл моей жизни.

Только что я видел, как они, все трое, вышли из машины. Самый маленький держит под мышкой папку с бумагами. Они остановились на противоположном тротуаре. Один из них поднял голову, но это не Дютуа. Они собрались группой, посовещались. Маленький указал пальцем на самого высокого. Мне кажется, что они смущены. Высокий — это, вероятно, и есть Дютуа, Он будет говорить первым. Мне кажется, Дютуа был не выше меня ростом, но мне трудно определить, потому что я смотрю на них сверху. Впрочем, это, конечно, Дютуа. Они уже вошли в дом, я слышу, как лифт спускается им навстречу. Еще одно слово, чтобы сказать, как я счастлив, счастлив… Может быть, это моя последняя запись. Я буду слишком занят, чтобы вести дневник. Теперь лифт поднимается. Жильберта, ты должна знать: я очень любил тебя. Я и сейчас готов любить тебя, если ты не будешь мешать моей работе.

Дверь лифта захлопнулась. Звонок в дверь. Интересно, это звук «соль». Я никогда прежде этого не замечал. «Соль-соль-соль…» Все начинается, как в Пятой симфонии Бетховена. Сама Судьба стучится в мою дверь.

Искалеченное тело Кристена было обнаружено в шахте лифта. Для такого вида работы у меня имеется особая бригада, которая никогда не совершит ни малейшей ошибки. Тетради Жака и Жильберты были переданы мне с небольшой, сделанной от руки запиской: «Задание выполнено». Понятно, никто из них этих тетрадей не открывал. Обязанности у нас четко разграничены: один думает и ведет одновременно двадцать расследований (я не пытаюсь, впрочем, искать себе оправданий), а другие казнят!..

Тело Жильберты было выловлено в Сене.