С широко открытыми глазами: мое возвращение в KoЯn

Мы начали накидывать названия, но так и не смогли придумать ничего, что бы нам всем понравилось. И вот однажды, не спрашивайте почему, я подумал о словах: Love и Death (с англ. – любовь и смерть. – Прим. ред.). Мне нравилось, как они сливаются вместе, потому что это две самые значимые силы в жизни. Я рассказал об этом ребятам, и, хотя никто не прыгал от восторга, они, похоже, не возражали. Вот так мы стали Love and Death.

Теперь нам нужен был альбом.

Я решил попросить Дэвида позвонить моему другу Джасену Рауху, который раньше играл в группе Red. Джасен полностью ушел в продюсирование, но я надеялся, что он согласится сделать со мной пару песен. Он в итоге согласился, и мы вместе написали песню Paralyzed. И знаете что? Это была одна из лучших песен, в которых я когда-либо участвовал. У нее был сокрушительный, заводной гитарный рифф, который до сих пор остается одним из моих самых любимых. Кроме того, как только я начал работать с Джасеном, я нашел свой диапазон для пения, и мой голос стал звучать намного лучше, чем раньше. Наконец-то. Paralyzed заняла первое место на Christian Rock Radio, и мы сняли на нее наш первый клип. И песня, и видео очень хорошо зашли, что не могло не радовать.

Мы решили придумать название группы и записать полноформатный альбом. Если бы наша фан-база не увеличивалась, мы бы давно плюнули на музыку.

После выхода Paralyzed интерес к нашей музыке возрос, поэтому мы начали готовиться к объявлению нового названия Love and Death. В течение нескольких месяцев мы с Джасеном написали еще пару песен.

Одна из них называлась Chemicals, а другая была переделкой классической песни Devo Whip It, наряду с несколькими другими песнями, которыми мы очень гордились. Многие стали понимать, что за музыку мы делаем. Это было круто, это Бог отвечал на просьбы, которые я записал всего несколько месяцев назад.

И вот в день выхода нашего EP Chemicals нас пригласили в тур с Red и Icon for Hire, чтобы продолжить формирование нашей фанбазы. Джиннея уже перешла на онлайн-обучение, поэтому поехала с нами. Помимо школьной работы я давал ей еще несколько заданий. Ее распорядок дня был примерно таким:

• Полдень: встать, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook

• 12:30–15:30: немного позаниматься, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook

• 16:00–17:00: потусить, посмотреть саундчек, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook

Мой менеджер не хотел нанимать подростка, но у нас был выбор: либо отменить тур, либо взять Дж. Р. Мы его взяли.

• 18:00: помочь настроить наш товарный стол, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook

• 19:00 – полночь: продавать наш товар до, во время и после шоу, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook

• Полночь – 3:00: закончить домашнюю работу, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook

• Лечь в кровать, твитнуть, отправить сообщение, початиться на Facebook.

В общем-то, типичный подростковый распорядок дня.

По большей части Джиннее нравилось путешествовать с нами. Дж. Р. был рядом, что тоже ее радовало, но не всегда. Они были почти как брат и сестра, и как законный опекун их обоих я должен был играть роль судьи всякий раз, когда они начинали нападать друг на друга.

Например, Джиннея застукала Дж. Р. за разговором с одним из ее друзей на Facebook, и, черт возьми, она была в ярости.

– Дж. Р., почему ты разговариваешь с Кэролин на Facebook? – закричала она.

– Даже не знаю. Она выслала мне запрос в друзья, – сказал Дж. Р, пожимая плечами.

– Не разговаривай с моими друзьями!

– Но почему? Она классная. Она мне нравится.

– Пап!

– Дж. Р., перестань болтать с друзьями моей дочери. Это жутко, чувак. Ты же в моей группе.

– Ладно, ладно. Пофиг.

Типичная гастрольная жизнь.

Вдобавок к тому что Джиннея резко набрасывалась на Дж. Р., она и на меня огрызалась. Мы путешествовали в крошечном фургоне, в который едва влезало наше оборудование, не говоря уже о нас самих. Так что мы буквально сидели друг у друга на головах. В перерывах между делами, связанными с банкротством, необходимостью постоянно гонять Джиннею из-за уроков, гастролями и присмотром за двумя капризными подростками бонусом к Дэну и Вэлу я стал снова слетать с катушек.

Однажды мы вышли из гостиничного номера, и Джиннея болтала о чем-то, о чем я давно уже забыл. Прежде чем я понял, что произошло, я повернулся, крепко схватил ее и закричал, чтобы она заткнулась! То, что дела мои плохи, я понял, когда наблюдал, как плачет Джиннея в конце автобуса. Остальные ребята из группы тоже неловко молчали, так как было очевидно, что между мной и Джиннеей что-то произошло.

И что еще хуже, не осознавая этого, я снова ступил на путь старой привычки: терял контроль, срывался на близких, а потом грыз себя за это.