С широко открытыми глазами

Сначала я проник в нее своим языком. Позже я получу больше, но сейчас мне просто нужно было войти в ее тело любым возможным способом. Мне было крайне необходимо, чтобы она меня приняла. Она все еще была вне себя от злости, но я почувствовал ее отклик в тот момент, когда мы соединились. Она все еще была моей девушкой, и мы оба знали это, когда я взял ее за подбородок и крепко поцеловал. Губы, язык и зубы действовали сообща, чтобы отправить конкретное сообщение. Ты моя, я знаю, что ты хочешь быть моей.

Я был настроен взять ее. У этой размолвки будет один исход и только один — мой член, погруженный в ее сладкую дырочку в сексуальном неистовстве.

Не было никаких оправданий тому, что я сделал дальше. Я взял ее. Взял то, что было моим, подчинив Брианну своей воле.

Она никуда не денется от меня, пока я в ее теле. Духовную составляющую придется рассмотреть чуть позже. Сначала секс, потом разговоры. Такая тактика уже срабатывала раньше, и я был уверен, что сработает и сейчас.

Я поднял ее и отнес к нашей кровати. Она окинула меня пылающим взглядом, пока я укладывал ее, распахнув шелковый халат и освободив ее волосы от заколки. Ее грудь вздымалась и опадала, а соски набухли, пока я раздевался, избавляясь от одежды. Мой член был таким твердым, что мог взорваться при первом же выбросе спермы.

Я собирался это выяснить и был более чем готов рискнуть, потому что будет второй заход и, возможно, третий. Какое-то время мы будем поглощены друг другом.

Я накрыл великолепное нагое тело Брианны, которое должен был видеть лишь я один, и трахнул ее. Трахнул жестко. Она жестко трахнула меня в ответ. Мы трахались, пока оба не кончили. Трахались снова и снова, пока в этом не отпала необходимость. Пока нам не осталось ничего, кроме как провалиться в сон после всех этих оргазмов, физически измотанные от удовольствия, которое опалило нас своим жаром и одурманило своей дымкой... полностью вырубившись.

♥

Меня разбудил старый кошмар, где я смотрю видео со своим участием и хочу умереть. Та жуткая картина, которая отпечаталась в моем мозгу и останется со мной до конца моих дней. Сомневаюсь, что ее вообще можно стереть из моей памяти; я была обречена жить с этим образом, засевшим в моей голове, всю свою жизнь. Я уже не в первый раз задумывалась, вспоминали ли те трое об этом видео после случившегося. Я не была знакома с двумя другими, но неужели Лэнс не сожалел о том, что со мной произошло? Задумывался ли он когда-нибудь об этом? О том, какой несчастной стала моя жизнь после того, как они меня изнасиловали? Какой она стала жалкой. Уродливой и безобразной.

Я попыталась заглушить свой маленький срыв, произошедший посреди ночи, но Итан обладал уникальным слухом. У нас был взрывной секс, мы выплеснули гнев и разочарование посредством наших тел, но главная суть проблемы все еще развевалась на ветру, как сигнальный флаг. В сущности, мы ничего не решили.

Итан, лежащий рядом со мной, зашевелился и притянул меня ближе. Я почувствовала, как его сильные руки обхватили меня, а губы поцеловали в макушку. Он гладил меня по волосам и обнимал, пока я рыдала.

— Я безумно тебя люблю. Мне больно видеть тебя расстроенной. Я бы предпочел, чтобы ты злилась на меня, чем так страдала, детка.

— Все в порядке. Я знаю, что ты меня любишь, — прошептала я между всхлипами, вытирая глаза.

— Люблю, — ответил он и нежно поцеловал ее. — Я сожалею о том, как вел себя сегодня с тем фотографом, — он выдержал паузу, — но я все еще ненавижу твою работу и не хочу, чтобы ты в дальнейшем этим занималась.

— Я знаю...

— Значит, ты перестанешь позировать?— В его голосе звучала надежда. Жаль, что я собиралась ее растоптать.

— Не думаю, что смогу, Итан. Я не могу перестать позировать... даже ради тебя.

Он ждал, когда эти слова слетят с моих губ. Было больно произносить их, но он должен был услышать это признание от меня. Правду порой трудно вынести, и я представляла, насколько трудной она станет для Итана, но я хотела донести до него все без утайки. Я многим ему обязана.

— Почему, Брианна. Почему ты не можешь оставить работу моделью? Почему ты не сделаешь это ради меня?

На глаза снова навернулись эти проклятые слезы.

— Потому что... — всхлипнула я, — потому что снимки, для которых я сей-сейчас позирую, так... т-так прекрасны. Благодаря им... я становлюсь такой красивой!

Итан обнимал меня, пока я плакала. Он, похоже, понял, что для меня это откровение стало своего рода достижением. Жаль, что рядом нет доктора Розуэлл.

— Так и есть. Ты права, Брианна. Твои фотографии просто великолепны. — Он нежно поцеловал меня, неспешно скользнув своим языком по моему. — Но ты всегда была красивой, — прошептал он возле моих губ.

Как же он ошибался. Итан не смотрел это видео, поэтому не знал, но мне была известна правда.