S. Синдром (СИ)

— Это я указал брату на тебя, — выпалил он и его голос снова сел. — Тогда, когда тебя привезли в его притон. Я влюбился в тебя сразу, как увидел и проявил неосторожность. Пару раз он зверски избил тебя, назло мне, потому что я пытался заговорить с тобой. Я ушёл тогда, так как боялся быть причиной наказаний братца, боялся смотреть, как ты страдаешь. Я всё делал, как трус. Вместо того, чтобы дать Хулио отпор и укрыть тебя от него, я просто бросил всё на самотёк. И в больнице измывался над тобой лишь потому что раны на твоём теле, останавливали Сэма, который мечтал убить тебя.

Он задохнулся от откровений, выплеснутых на одном дыхании. Умолк, справляясь с внутренним напряжением.

— А Эмма? — если говорит, значит пусть говорит до конца. — Её почему убил?

— Она стала грузом. Сэм принял решение её убрать, — его руки сжались в кулаки. — Он хотел, чтобы я переступил черту. Стал убийцей. И пошёл на шантаж.

— Шантаж?

— Джилл, это уже не важно, — он нервно дёрнулся.

— Говори! — в моём голосе прозвучали грозные ноты.

— Он угрожал провести операцию на твоём мозге… Он бы сделал из тебя овощь. Я не мог этого позволить.

— То есть ты решил, что лучше убить невинного человека?! — возмущённо уставилась на него.

— Эмма в любом случае была обречена. Не сделай этого я, то сделал бы он и плюсанул бы ещё тебя. Мне снова пришлось выбирать. Большее или меньшее зло… И меня это вконец, заебало! — он снова тяжело задышал. — Лучше уйди и уйду я. Как можно дальше.

— Думаешь так будет лучше? — в груди заскреблись кошки. — Тогда моя жизнь была в твоих руках. Теперь она в моих. Я буду решать сама.

На пороге палаты возникли силуэты Марка и Кастера.

— Я сказал! Тебе лучше уйти с ними, — в голосе нотки суровости, он, словно срывал с раны пластырь.

— Джилл? — зов Марка.

— Чейз, не надо так, — с мольбой посмотрела на него.

— Заберите её! — рявкнул он мужчинам, подобно, ударам плетей.

— Чейз! Прошу…

— Пошла вон! — снова этот жестокий, дикий взгляд. Я в страхе отлетела от него. Угодила в объятия Майерса.

— Джилл, идём, — Марк отгородил меня телом от моего бывшего мучителя.

Смотрела в любимые глаза. Нет, в них нет ненависти, нет жестокости, только боль и страх за меня…

К вечеру внизу живота начали нарастать болезненные ощущения. Странно, раньше не чувствовала. Дали обезболивающее.

— Ее нужно оформить. У кого распоряжение? — слышала возмущения врача в адрес детективов. Повернулся ко мне. — Мы запросили документы из клиники, в которой вы были. Врач, что вас осматривал диагностировал множественные старые переломы, которые срослись неверно, гематомы. Я бы посоветовал вам пройти курс небольших операций по восстановлению и коррекции, так как это, безусловно, влияет на сосудистую систему организма.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я не слушала его. Просто дежурно кивала, продолжая думать о Чейзе.

Врач ушёл. Нужно ли мне это всё? В груди ком. Я должна уже быть счастлива, потому что свободна, потому что о мне заботятся, но не могу. Счастье не с тем привкусом и цветом. Оно серое и пустое.

Откинулась на подушку. Усталость и нервное напряжение клонили в сон, но я боялась. Боялась, что тот сон снова вернётся, боялась, что он станет явью. У меня был шанс увидеть будущее и теперь я должна его пресечь. Но как? Кастер с Марком мне не помощники и я не судья им.

— Привет, красавица, — Андрес просунул лицо в мою палату и широко улыбнулся.

Я рада его видеть. Огонёк затеплился внутри. Он прошёл в палату, оглядывая углы.

— Ты чего?

— У тебя тут оказалось столько поклонников и защитников, что я нервно курю в сторонке. К тебе даже на пушечный выстрел не подпускают.

Грустно кивнула:

— А толку?

— Как Чейз?

Осеклась. Он уже знает о нём?

— Он прогнал меня.

— Слышал, — Андрес присел у моих ног. — Ты можешь мне всё рассказать. — Подняла на него взгляд. Он слегка усмехнулся, пытаясь спрятать неловкость. — Я несколько дней рисковал жизнью ради тебя, теперь хотелось бы понять успели ли мы к хэппи-энду.

Я протянула к нему ладонь, прося взять её и двинуться ближе. Исповедь всегда давалась нелегко…

— Если этот придурок и правда тебя любит, то он впервые поступил правильно. Я бы сделал так же, — проронил он после долгого молчания, когда откровение закончилось. — Его присутствие в твоей жизни губит тебя. Он это понимает, только ты вдруг перестала понимать.

— Он не должен сейчас решать за меня. Он делал это раньше, когда хотел уничтожить.

— Джилл, если бы твоё присутствие лишало ЕГО кислорода, ТЫ бы ушла, чтобы сохранить ему жизнь? — Я уставилась на него немигающим взором. — Он спасает тебя, потому и гонит. Пойми.

Я опустила голову, зарывшись в колени. Не хочу такой правды. Она мне не нужна. Сильные руки крепко обняли.

АНДРЕС

Девушка уснула. Идти мне было некуда, поэтому решил остаться на кушетке в её палате.

Посмотрел на телефон. Пара сообщений от Оливии. Фото смеющейся Морены на "банане". Мигель с маленькой обезьянкой на руках. Я скучал по ним.

Ещё одно от Мерседес.

"Где ты?"