S. Синдром (СИ)

— Я, вроде бы, уже сказал, что трахнешь её после меня, — лицо Хулио брезгливо и раздраженно скривилось. — Ты, гляжу, вконец охамел? Да, я для тебя многое могу сделать, но право первенства всегда будет за мной, пора уже зарубить это себе на носу. Ты знаешь правила, а скидка внесёт смуту среди моих гончих. Хочешь занять моё место? Значит начинай заниматься этим бизнесом. Ты помоями льёшь мои труды, но теперь вздумал компроментировать брата перед моим зверинцем? Мои законы недвижимы.

— Хулио… Я всё сделаю, что ты потребуешь… Прошу! Пожалуйста!

— На хер пошёл отсюда, пока с синими яйцами не остался. Я сказал нет! Жди очереди!

— Хулио, нет… — но брат мощной рукой подобрал меня за шкварник и с силой вышвырнул в коридор.

— Чёртов сопляк, — сплюнул мне в ноги. — Уведите его в комнату рядом с гостевой, — велел он вдруг своим и дьявольски сверкнул на меня взором. — Пусть слушает всё ли с его целочкой будет в порядке, пока я буду наслаждаться ей.

— Только тронь её! Ты пожалеешь, сволочь! — яростно процедил я, вися скрученным в руках его псов. Пытался тщетно изогнуться, чтобы вырваться. — Ты мразь настоящая…

— Стараюсь день ото дня, — прыснул он с сарказмом. — Неблагодарная это работа, а ты явный тому пример.

Меня потащили по коридору. Упёрся со всей дури ногами в пол, тормозя и сопротивляясь.

— Да угомонись, ты, ботан, — Али крепче вывернул мне руки, пытаясь удержать.

— Мать твою… сука, — взвился я на дыбы и смог всё же огреть его хуком справа.

Но этот хренов шакал всегда был быстрее и изворотливее, за что брат его и жаловал. Али улизнул из-под моей ноги нацеленой ему в живот, а после изящно подсёк меня по коленям. Я звякнулся на пол, едва не расквасив себе нос. Снова блокировал и потащил. Забросил в комнату и закрыл на замок.

Со всей мочи начал барабанить двери и стены.

— Открывай, мразь… Выпусти. Хулио!

Но всё не имело смысла. Брат всегда добивался своего, а я лишь в очередной раз стал причиной его гнева и превысил все пределы.

Уселся в кресле, судорожно дёргая ногами и головой. Вслушивался в тишину. Звуки дверей. Стены из "картона". Здесь я услышу всё до мельчайшей подробности и погибну вместе с ней.

Резкий короткий взвизг. Я вскочил с места, метнулся к стене, облакотясь об неё ладонями. Напряг слух до боли в висках. Слышу панический ужас, мольбу, плачь. Она просит отпустить её, не трогать. Снова вскрик, звук удара чего-то тяжёлого.

Мои нервы окончательно сдали, и я со страшной силой начал избивать кулаками стену. Не знаю для чего.

Спасти её, пробив насквозь? Невозможно. Выбить свой страх и ярость из тела и духа? Бессмысленно. Страдать и испытывать боль вместе с ней? Солидарно. Ударами глушить её крики в своих венах? Тщетно. Эти звуки навечно отпечатаются в коре моего мозга. Будут преследовать днями и ночами.

Всё стихло. Пульс стучал в висках. А если он убил несчастную? Назло мне, в воспитательной цели… Руки сжались в кулаки. Прошу, Боже, сохрани её!

Через несколько минут замок на дверях пришёл в движение, равно как и я. На пороге стоял Хулио вспотевший и удовлетворённый, немного крови на его костяшках пальцев. Её крови.

Ничего больше не чуя под ногами и не отражая рамки дозволенности, мощно заехал брату кулаком по лицу. Завалил на пол и впился руками в глотку.

— Мразь… как же земля тебя ещё носит?! — ему было тяжело вдохнуть, но усмешка не сходила с его раскрасневшегося лица. Он доволен собой и эффектом.

Меня отодрали от брата, впечатали в стену.

— Пусть идёт! — выплюнул Хулио окровавленным ртом, поднимаясь с пола. — Пусть полюбуется…

Толчок к гостевой.

— Ты сдохнешь, — гневно процедил я и вылетел из комнаты, стремясь в гостевую. К ней. Узнать, жива ли. Молить простить, что не смог уберечь.

В полумраке сложно было что-то разглядеть. Истерзанное и нагое женское тело лежало обездвижено и распластано по постели. Кляксы крови на ногах и простынях холодили душу. Лицо избито, рассечки на скулах, губах, отёк на глазу.

Как он мог так безжалостно уничтожить всё? То, что покорило меня в карцере больше не существовало. Зачем?! Это нельзя трогать? Нельзя прикасаться, чтобы сохранить всё в идеальности.

Всё нужно вернуть, хоть немного. Притащил из ванной таз с водой, выгреб из шкафа чистую простынь, наволочку и какую-то пелёнку. Окунув ткань в теплую воду, отжал. Осторожно, принялся смывать с растерзанного тела кровавые подтёки. Пелёнку заложил между ног, чтобы остановить кровотечение. После аккуратно завернул девушку в простынь. Сел с ношей на кровать и, подобрав искалеченное создание к себе, упокоил на коленях. Убрал растрёпанные волосы со взмыленного лица. Погладил лоб, пытаясь найти в ней остатки той, что так пришлась по душе. Восстановить в памяти её прекрасный лик.

Она шевельнулась, с трудом приоткрыв один глаз. Слеза бесшумно скатилась по щеке несчастной. Горячая и бесценная. Поймал каплю большим пальцем, утёр, коснулся губами мокрого и солёного следа.

— Всё закончилось… Прошло. Я тебя не трону. Тшш, — предельно тепло заверил я, шепча в ухо.