«S.T.I.K.S» - Нолд.

-Переметнулся к «ним», говорите, - задумчиво протянул Кадет, - видите ли, многоуважаемый лейтенант, имеет место быть некоторое неприятное заблуждение. Евдокимов Иван Иванович, известный вам как «Кадет», ни разу в жизни вас в глаза не видел. Славный парень, новичок Стикса, еще не преисполнившийся животной жестокости нашего мира. Любитель травить безобидные шутки и тайный воздыхатель небезызвестной вам Сойки, уж не знаю ее настоящего имени, остался в плену. Возможно, уже стал частью отлаженной боевой машины Прометея, возможно, просто расходным материалом для иных нужд. Я не знаю, да и не до его тяжкой судьбы мне. От Кадета во мне лишь внешние данные, да кое-какая эмоциональная маска, позволившая так успешно обвести вокруг пальца даже капитана Горского, с его зорким взором.

-Кто ты такой? – задал Андрей вопрос, которого явно ожидал этот странный человек. Да и человек ли вообще? Раз в деле замешаны масочники, ни в чем нельзя быть уверенным. Возможности этих ублюдков неправдоподобно велики. Порой возникают сомнения в том, что у них вообще есть какие то серьезные ограничения. Словно они слились с самой чумой Стикса, став ее неотъемлемой частью.

-Хороший вопрос. Я, как бы это сказать… Орудие. Инструмент в чужих руках. Биологическая машина, с определенной задачей и ограниченным функционалом. Или так, во всяком случае, задумывалось. Те, кого вы называете масочниками структура весьма странная, и даже они сами не до конца понимают породившее их явление и доставшееся им наследство. А мне и понимать не надо, я ведь исполнитель всего лишь. Пешка в чужой игре.

-Ну и чего ради пешка вдруг решила вступить со мной в диалог? – спросил Андрей, поймав взгляд лже-Кадета, и заглядывая в его чуть насмешливые глаза, - Послали гадить? Ну так, добей меня. Лидеров у этих людей почти не осталось. Тебе останется ликвидировать лишь пару человек, и ты считай уже победил. Точнее, твои хозяева победили.

-Человек ты вроде неглупый, Андрей Павлович, - задумчиво протянул диверсант, - или даже не совсем человек, но не суть. Раз я тут с тобой говорю, логично предположить, что убивать я тебя не хочу. Нет, убью конечно, если ты не оставишь мне выбора, но это уже от тебя самого зависит. Любовью рассказывать проигравшему противнику о его плачевном будущем это не то извращение, которым лично я страдаю. Скажу прямо, будь я нормальной пешкой, ты бы уже был мертв, причем далеко не один раз. Я сломанная пешка. Пешка, которая очень хочет жить, чего вообще то быть не должно. Как я упоминал ранее, ребята из Прометея и сами не до конца знают, какую змею пытаются вытащить из кувшина, и потому порой вместо безобидного, послушного ужа, на свет божий появляется недовольная гадюка. Нынешняя ситуация такова, что ты жизненно нужен мне, а я тебе, хоть ты пока и не понимаешь, зачем. Кроме того, я в общем то нужен не тебе лично, а всем душонкам, запертым сейчас на этой проклятой скале.

Чувствительная звуковая система костюма уловила рядом странное шебуршание. Очень странное, и что-то напоминающее. Словно какой то мелкий зверек решил организовать в столь специфическом месте гнездо. Свиридов застыл, не смея верить в собственную удачу. Или неудачу. Уж больно непредсказуем был этот загадочный фактор, сейчас явно находившийся неподалеку. Кадет тоже что-то услышал, дрогнув, и внимательно осматриваясь так, чтобы не потерять из виду Андрея.

-С чего мне тебе верить? – спросил Свиридов, привлекая к себе внимание.

-Все очень просто, если думать об этом как о крайне извращенной партии в шахматы. Вы ведь не против моих отсылок к этой прекрасной игре? Сам я в нее играть не умею, но уж больно красивые аналогии вырисовываются. Так вот, некоторый очень сильный игрок, избрал стратегию жертв, и бросается направо и налево пешками, защищая с их помощью важные фигуры. Пешки послушно идут на смерть, ведь они всего лишь пешки? И вот, одна из этих пешек понимает, что исходом выполнения «удачного» по мнению шахматиста хода станет ее гибель. И вот ударило ей в голову резкое желание жить. Или скорее выживать, ведь самой шахматной доски она не сможет покинуть. И эта пешка предает своего игрока, и его интересы, и переходит на вражескую сторону, пытаясь помочь вражеской фигуре выжить. Ох, право, простите. Так много слов, для описания банального предательства из выгоды.

Слова лже-Кадета были интересны. Положение их безвыходно, и это факт. Если все пойдет так, как идет сейчас, через эти три дня, а может даже чуть раньше, они все умрут. Страшной смертью, какой и врагу не пожелаешь. Но слепо доверять вражескому лазутчику, значит добровольно принимать игру на его условиях. Неприемлимо. Нужно выдавить из этой сволочи больше информации, пусть она сейчас и в выгодном положении. Даже слишком выгодном, а никакое спасение не спешит с небес, к зажатому между свежим зараженным и таинственным оружием масочников Андрею.