S-T-I-K-S. Самурай: Красный медведь (СИ)

Попутно, весь рейд, занимался обучением Гайки. Она ходила за мной, а я рассказывал ей все, что знал о поведении зараженных. Провели и несколько практических занятий. Поначалу девочка робела, но вскоре разобралась и поняла, что, даже находясь рядом с не слишком развитой тварью можно оставаться незамеченным. Главное не шуметь, не пахнуть и не выделяться на окружающем фоне. Можно спокойно пройти довольно близко даже от лотерейщика и при соблюдении всего этого. Правда, работало это не всегда. Всех тварей под одну гребенку не зачешешь. Уж больно они разные получаются даже при одинаковых условиях появления в Улье и развития. И разница эта далеко не внешняя, поскольку внешне большинство тварей все же похожи друг на друга. В этом их можно сравнить с людьми. Кто-то умный, кто-то быстрее прочих, а кто-то выделяется чем-то другим.

На этот выезд помимо ПБ Гаяне получила арбалет, взятый нами из охотничьего магазина. По наводке постоянно кружившего в стелсе рядом Каспера из этого арбалета она смогла подстрелить нескольких бегунов. Из них мы даже несколько споранов добыли. Точнее добыла она сама, как и стрелы вырезала тоже сама. Условия мы для этого создали почти тепличные, но тут главное начать. Со временем научится не дрожать при появлении монстра, а четко, быстро и хладнокровно действовать. Ее уже почти не тошнит, когда вырезает арбалетные стрелы и вскрывает споровые мешки. А это серьезная заявка в нашем грязном деле. Мушкета и Нахала тошнило и подташнивало гораздо дольше, но они до знакомства со мной не прошли такой школы как эта девочка. Каспера после его «путешествия» в одиночку, по-моему, вообще ничего не заставит расстаться с обедом. С этим до сих пор не очень хорошо разве что у Кирпича. Смельчак и Фома успели насмотреться еще в своем мире, так что обогнали его в равнодушии к мерзостям нашего нового мира.

Наконец, подъехали к стабу. До города оставалось километров 6 — 7 или чуть больше, когда я решил попробовать вызвать наш дом. Препятствий, вроде возвышенностей, скоплений высотных строений, перезагружающихся кластеров и черноты между нами и Мехзаводом не было, так что связь должна была быть.

Отрывок 39

— Эльза ответь Самураю, — сказал в рацию я.

— На связи Эльза, — почти сразу ответила снайпер. — Слушаю тебя Самурай. Как вы там?

— Все нормально. Все целы, взяли не все, что хотели, но везем много. Мы на подъезде. Уже в патрулируемой зоне. Скоро ждите, — ответил я.

— Ждем. У нас тут СБшники с ментатом. Тоже вас ждут. Один рацию у Нахала забрал. Слушает, — сказала она с некоторым напряжением.

— Это из-за Гаяне? — догадался я.

— Точно, — подтвердила она.

— Кто там из СБ на связи? — спросил я.

— На связи Капрал. Прием, — раздался незнакомый и соблюдающий правила радиообмена голос в наушнике.

— Капрал, я надеюсь там беспредела не было? Прием, — спросил, невольно напрягшись и понимая, что дело могло обернуться по-разному, несмотря на все заверения в том, что проблем не будет от третьих лиц.

— Какой беспредел? О чем ты? Поступил сигнал о том, что ты удерживаешь силой девушку Гаяне. Мы прибыли с проверкой и убили уже два часа времени ожидая тебя. Хорошо хоть чаем напоили. Ты же не сбежишь? Мы не зря тут сидим? Прием.

— Ждите. Раз с вами ментат, то сами с этой девочкой поговорите. Прием, — и добавил уже не в рацию. — Надеюсь после этого вся эта идиотская ситуация наконец разрешится.

— Ждем вас. Прием.

— Конец связи, — закончил разговор и глянул на испуганную Гаяне. — Да ты чего опять трясешься? — постарался улыбнуться подобрее. — Ментата не обманешь. Сейчас убедятся, что ты с нами добровольно и отстанут, — попробовал успокоить ее.

— Дядька Самурай, ты меня им точно не отдашь? — спросила она.

— Вот лыко мочало начинай сначала. Сказал же нет, — усмехнулся я. — Ты девочка свободная, если хочешь оставаться среди нас, то оставайся. Как захочешь уйти, мы тебя отпустим, но гнать тебя никто не собирается. И пока ты с нами мы тебя в обиду никому не дадим. Ты чего их так боишься? Они же вроде земляки твои?

— Никакие они мне не земляки. Вообще сомневаюсь, что кто-то из них из Мурманска, — неожиданно зло заговорила девочка. — И вообще я армянка только по маме. Папа у меня русский был. Многие из таких вот, заботливых, смотрели на меня как на будущую потаскуху и звали дочерью потаскухи. Даже мамкины братья меня не любили. Только дедушка с бабушкой. Когда отец умер, мы с ними жили, но потом уехали из-за маминых братьев. Никакого житья не давали, — девочка выговорилась и, вдруг смутившись, собственно неожиданной разговорчивости отвернулась.

— Вот и про это ментату с особистом тоже скажи. Они наверняка тем все передадут диаспоре. Может, и не нужна ты им сразу станешь.