S-T-I-K-S. Северный регион (СИ)

Гном разлепил веки, резко сел и осмотрелся. Тут же в голову вернулись воспоминания последних мгновений жизни, от чего руки задрожали, начали ощупывать голову, которую, как он помнил ему откусили. Но почему–то она оказалась на месте да ещё и в полном порядке, разве что шлем и маска пропали, но это уже мелочи. В куртке с двух сторон — на груди и спине имелись широкие прорехи, под которыми он нащупал неповрежденную плоть. Все его смертельные раны каким–то чудом зажили и даже голова отросла заново. Может быть у него проснулся дар сумасшедшей регенерации или даже бессмертия? Нет, исключено — он же хигтер, а у таких ребят не может быть двух способностей. Значит… очевидная, хоть и невероятная мысль вспыхнула в мозгу кваза — неужели голубая жемчужина действительно даровала ему ещё одну жизнь? Скорее всего так и было, но ведь Гном съел их целых три штуки и получается что у него в запасе есть ещё две жизни? Ответа на этот вопрос он не знал, да и проверять желания не было.

Ноги поставили тело в вертикальное положение. Кваз закрутился на месте осматривая слабосветящееся пространство и то что он увидел, ему не понравилось — неподалеку валялось обезглавленное, покрытое сплошной кровавой коркой тело Сокола, а в паре шагов от него, у стены, стоял кокон скреббера из которого торчали сдвоенные осиные крылья, достающие почти до самого потолка пещеры. Увидев их, первой же мыслью что пришла в голову квазу, было бежать сломя голову. Не желая терять ни секунды, Гном сорвался с места в сторону темной арки выхода из пещеры, как вдруг, послышалось сухое шебуршание, а сразу за ним, нарастающее гулкое жужжание.

Кокон в котором спал неназываемый зашевелился, стал медленно раскрываться, а крылья тем временем начали работать уже в полную силу. Видимо хозяин помещения среагировал на звуки его шагов и шуршание одежды и теперь был готов закончить то дело, которое по каким–то причинам бросил в прошлый раз.

Ещё ускорившись, Гном быстро добежал до выхода из усыпальницы скреббера, взбежал на мягкий пригорок, ухватился за высокий выступ, подтянулся и вывалился в темный туннель в котором было до одури холодно в отличие от гнезда. Его зрение после изменения позволяло видеть очертания стен, но слишком слабо, чтобы сломя голову нестись по извилистому лазу. Но выбора у Гнома не было, поэтому он со всех ног припустил вперёд, держась у правой стены и держа на ее поверхности ладонь, чтобы узнать о предстоящем повороте заранее и не врезаться в неожиданно возникшую стену.

Гул позади усиливался, но из–за стучащей в ушах крови звук казался приглушённым. Сердце в груди колотилось так, что если бы кваз задумал спрятаться от преследователя, то его непременно бы нашли по бешеному гулу, которое оно издавало.

Первый поворот остался позади, массивные сапоги выбивали набат, правая рука скребла в движении стену, а в голове стучала мысль о том, что если его догонят, то второго шанса выжить уже точно не будет.

Очередной поворот, жужжание слышится уже совсем близко. Гному начало казаться, что острые щупальца скреббера тянутся к его спине чтобы проделать в убегающей туше новое сквозное отверстие. Его хриплое дыхание разносилось по коридорам пещеры, в пальцах от постоянного трения стало свербить, глаза начали слезиться от сильного напряжения, сердце неистово билось об ребра, ноги работали уже на пределе и начинали гудеть.

Новый поворот, Гном сделал очередной быстрый шаг, но тут, его ступня неуклюже подогнулась проскользив по наледи. Вскрикнув от неожиданности и резкой боли, он повалился на твердый камень пещеры. Тут же вскочив хотел продолжить движение, но наткнулся на зависшего прямо перед ним скреббера.

Тварь гулко жужжа смотрела на осторожно пятившегося кваза и будто пародируя добрую собаку недоуменно наклоняла жуткую башку из стороны в сторону медленно следуя за ним.

— И чего же ты, сука, ждёшь? — зло прогудел Гном, глядя на тварь снизу вверх. Ответа, как не странно, не последовало, зато одно из фиолетовых щупалец потянулось к его плечу и ласково его погладило. Ошарашенно глядя на это действо, Гном судорожно соображал что здесь вообще происходит, как вдруг, его многострадальную голову осенило — он ведь сам во время отхода группы поселил в сознание твари два зерна, одно из которых было «не причинять вреда двуногим». Такую формулировку он избрал потому, что тварь вряд ли различала иммунных, квазов, заражённых и прочих обитателей Улья. Они все для столь сильного хищника были добычей и вряд ли поддавались какой–то классификации в создании скреббера.

Второе зерно несло в себе информацию о том, что тварь должна подчиняться Гному и выполнять любые приказы с его стороны. Вспомнив об этом Гном тут же поставил опыт: