S-T-I-K-S. Шпилька

— Как что? Внешники по большей части на иммунных охотятся, органы наши им нужны. Лекарство от всех болезней своих ищут, вивисекторы хреновы! Ну а стронги, соответственно, внешников мочат за то, что те наших под нож, как скот. Змеёныши, правда, к фармацевтике с другой стороны решили зайти. Но ты не думай, иммунных они так же режут, как и забугорные. Просто заражённые их больше интересуют, особенно элитники — они на тварях эксперименты ставят, всё мечтали найти способ живыми их отлавливать. И нашли — благодаря твоим стронгам. Ну а к квазам, у внешников вообще большая и чистая — физиология у нас уж больно специфическая.

— Только не говори, что это они тебе причиндалы ржавым скальпелем под корень, — добавив в голос побольше яда, в притворном ужасе закатила глаза Шпилька.

Сыч ухмыльнулся.

— Говорю же, специфическая физиология. Редко кому из квазов везёт прибор свой работоспособным сохранить. А если б на змеёнышей работать не начал, так и всего остального бы лишился, только уже хирургическим путём. Выбор-то у нас с пацанами простой был — или с ними, или на органы. Что бы ты сама на месте Пахана выбрала? Или любого из нас? Вот то-то же.

Шпилька внутренне содрогнулась, представив себя на месте Сыча.

— Я ведь до того, как в кисляк попал, в ментуре работал. Честно работал, между прочим, а не как принято. И тут муром стать не рвался, да вот не свезло. Говорят, на востоке полно нормальных кластеров, где можно честным рейдером стать. А здесь, возле Пекла, либо к стронгам, либо к мурам. Последние для внешников иммунных собирают, и заражённых. И тут уж на кого первым нарвёшься. Я мурам попался, Пахан меня уже приготовился на органы сдать, да я подмазался, своим прикинулся. Хорошо, в гражданке был, не в форме. А дальше сама понимаешь.

— Понимаю, — кивнула Шпилька, удивляясь откровенности кваза.

Пока они разговаривали, пейзаж изменился. Поле с кукурузой закончилось, уступив место еловому бору, грунтовая дорога упёрлась в асфальтированную. Овчарка, не показывавшаяся с самого утра, чёрно-рыжей тенью вылетела из кукурузы, на ходу лизнула Шпильке руку и тут же скрылась в подлеске.

— А вот и стаб, — с некоторым облегчением выдохнул Сыч. — Гля на дорогу, цаца. Что видишь?

Шпилька опустила глаза.

— Трещины. Трава растёт. И даже деревья. К чему этот вопрос?

— А к тому, что вот такие старые дороги только в стабах увидеть можно. Мотай на ус — чем новее дорога, здания, да вообще всё вокруг, тем чаще кластер перезагружается. Зависимость относительная, конечно, но если увидишь старьё и разруху, то ты наверняка на стабе.

— Здесь безопасно? — Шпилька покрутила головой, разглядывая деревья.

— Да чёрта с два, — хохотнул Сыч. — Заражённые редко на стабах встречаются, но и без них…

Сверху послышалось жужжание.

— Под ёлки, живо!!! — тут же сориентировался мур.

Шпилька повиновалась, не задумываясь.

— Ползи, ползи, — пропыхтел упавший рядом Сыч. — Вон там канава, а сверху упавшая ёлка, видишь? Туда, живее! И собаку зови, если её засекут — нам хана.

Лайме, впрочем, приказы не требовались — она сама, словно учуяв опасность, невидимую пока для Шпильки, выскочила из-под лежащих на земле веток старой, разросшейся метров до пяти в диаметре, ели, и помчалась в указанную Сычом сторону.

Мур дополз до канавы и попросту перевалился через край. Лайма, обогнав хозяйку, сделала так же. Шпилька немного замешкалась, разворачиваясь так, чтоб спуститься ногами вперёд.

— Сюда! Быстро!

Обернувшись, она увидела засевшего под упавшей елью Сыча, подползла к нему, плюхнулась рядом.

— Что такое?

— Беспилотник, мать его, — с урчащими нотками прошипел кваз.

Шпилька подняла голову, пытаясь сквозь ветви разглядеть небо.

— Да замри ты! — зашипел Сыч. — И к склону прижмись. Змеёныши тепловизоры на свои «кресты» ставят. И датчики движения. Ёлка густая, должна нас немного остудить, но всё равно выделяться будем. А если ещё и шевелиться начнём — «крест» ракетой шмальнёт. Или двумя — для надёги.

— Откуда у твоих змеёнышей беспилотники? — одними губами спросила Шпилька.

— Из родного мира, откуда ещё? Они же не как мы сюда попадают. У них там порталы или что-то вроде, так что ни с подвозом современной техники, ни с оружием у них проблем нет.

Жужжание усилилось, как будто беспилотник повис прямо над ними.

— Кругами ходит, — едва слышно прокомментировал Сыч. — Анализирует.

Лежащая рядом с муром Лайма дёрнула ушами, прислушиваясь.

— За что тебя слили? — поинтересовалась Шпилька.

— Ушёл за бабой, взяв трёх пацанов и грузовик. А вернулся один. Пахан-то, может, и простил бы, а у змеёнышей разговор короткий. И ладно б за пацанов, так нет — грузовик пожалели.

— Дерьмо грузовик, — не удержавшись, вставила Шпилька.

— Ещё какое. И вот его змеёныши ставят выше даже муровских жизней. Представь, кем они остальных иммунных считают.

Шпилька представила, и результат ей очень не понравился.

Беспилотник, покружив ещё некоторое время, начал удаляться.

— Кажется, пронесло, — с явным облегчением выдохнул Сыч, когда жужжание затихло. — А теперь ходу. Стаб стабом, а заражённые на звуки припрутся точно.