S-T-I-K-S. Шпилька 2 (СИ)

Штайну, по зрелом размышлении, припоминать старые грехи не стали — он всё-таки был ценным свидетелем, способным подтвердить невиновность Шпильки. В Энгельс перевозить бывшего внешника не стали — там слишком многим было знакомо его лицо. Саратовским гражданам его представили, как рейдера Шайтана. Свободы перемещения ему, разумеется, не дали. Поместили в здание, подходящее для импровизированной тюрьмы, приставили охрану. Но кормили регулярно и обращались по-человечески.

Танк полностью перебрался в Саратов и стал его главой. Ему предстояло и этот стаб сделать ещё одной базой стронгов, хоть на это и потребуются годы и годы упорного труда.

А у Шпильки оставалось всего одно неоконченное здесь дело. То, которому она не дала хода, когда только попала сюда. То, на которое никак не решалась целый год, убеждая себя, что недвусмысленные и откровенно ждущие взгляды, которые Танк бросал на неё перед тем, как в очередной раз умчаться на свидание к Ли, ей только кажутся. Теперь она понимала — отреагируй она хоть на один из них, и крёстный забыл бы о блондинке в ту же секунду.

«Красивая ты», — так сказал Танк, вытащив её из Пекла.

Тогда она не придала этому значения. Не знала ещё реалий мира, в который попала.

В Улье живут просто. Ничего не откладывают на завтра. Именно так Танк и поступил, выследив и подкараулив у дверей квартиры понравившуюся ему женщину. Не задумывался, иммунная она или нет, пойдёт ли с ним и Живом. Оберегал, спасал, по-своему, по-мужски демонстрируя ей свой интерес — не словом, а делом. А потом, не получив взаимности, просто не стал настаивать и нашёл утешение в постели Ли. Потому что в мире, где смерть подстерегает за каждым углом, нет никакого смысла терять драгоценное время.

А ведь крёстный был, по сути, единственным из стронгов, кто видел в Шпильке в первую очередь женщину, а не на бойца с уникальным и исключительно полезным при командной работе Даром.

Шпилька многого не замечала и не понимала весь этот год. А теперь у неё остался единственный шанс. Нет, не наверстать упущенное. И не исправить. Просто не упустить то, что нельзя было упускать. Чтобы там, куда она отправится потом, не пришлось жалеть о собственной нерешительности.

Как и она сама, Танк временно жил в администрации. Перед дверью комнаты, которую он занимал, Шпилька остановилась. Глубоко вдохнула, собираясь с силами, подняла руку и постучала.

— Кого там принесло на ночь глядя? — не очень дружелюбно поинтересовался крёстный.

Послышались шаги босых ног, дверь отворилась.

— Шпилька? — удивился Танк. — Ты что здесь…

Вместо ответа она, сгорая от стыда, качнулась к крёстному и неловко впечаталась в него губами. Хотела было, поддавшись навалившейся трусости, отшатнуться и убежать. Но Танк не позволил. Он, в отличие от собственной крестницы, вообще не привык сомневаться. Обхватил Шпильку, прижал и шагнул обратно в комнату, увлекая её за собой.

Дверь, оснащённая доводчиком, закрылась сама.

* * *

Утро встретило Шпильку прохладой и сыростью — кажется, сегодня будет редкий для Улья дождь. Тело протестовало, оно настойчиво требовало вернуться обратно в постель и прижаться к тёплому боку Танка. Но Шпилька не могла остаться, как бы ей этого не хотелось.

Забрав из своей комнаты заранее собранный рюкзак и позвав сонную Лайму, она бесшумной тенью выскользнула на улицу и направилась к зданию, где держали под охраной Штайна. За пятьдесят метров до цели достала нож, легко полоснула лезвием по щеке. Сосредоточилась, и свежая царапина затянулась без следа. Снова двинулась вперёд и, оказавшись уже в двадцати метрах от тюрьмы, почувствовала, как начинает меняться её лицо.

Лайма, глядя на хозяйку, вопросительно заскулила.

— Подожди меня здесь, — сказала ей Шпилька и вразвалочку пошла ко входу в тюрьму.

— Танк? Что случилось? — удивился охранник.

Шпилька, мысленно скрестив пальцы в надежде, что правильно изменила структуру голосовых связок, откашлялась и чуть сиплым мужским басом произнесла:

— Рубака вышел на связь. Сказал — пора.

— Пора так пора, — согласился охранник, не заметив подвоха. — Сейчас упакую.

Шпилька кивнула, продолжая копировать манеру движения Танка, отошла к окну.

Ровно через минуту охранник вывел закованного в наручники, криво ухмыляющегося Штайна. Протянул Шпильке ключ от наручников. Внешник очень странно посмотрел на стоящего перед ним «Танка», вытер рукавом кровь, сочащуюся из длинной царапины на щеке, и криво ухмыльнулся. Шпилька взяла его под локоть и молча вывела наружу.

«Тигр» Танка был припаркован возле администрации. От собрата, так и оставшегося где-то неподалёку от Крепости, его отличала эмблема стронгов на борту и установленный на крыше крупнокалиберный «Корд». Шпилька открыла бронеавтомобиль стащенный у настоящего Танка ключом, усадила внутрь Штайна и только после этого сняла с него наручники. Распахнула багажник, и туда тут же запрыгнула Лайма.

— Сиди тихо и не высовывайся, — шепнула собаке Шпилька. — Тебя заметить ни в коем случае не должны.