С.Т.И.К.С. Темный ангел. Фабрика героев.

Этот и последующий день прошли спокойно. Как обычно останавливались для охоты на кластерах, или по дороге, если Серый замечал горошин. На споровиков более не разменивались, одиночные тренировки закончились, потенциал Ворона и Черныша был более-менее понятен, поэтому отрабатывали работу в тактическом режиме. Проблем не возникало, новички плавно вписались в этот режим. За все время попался лишь один матерый рубер, да с пяток менее развитых кусачей. С кусачами устроили тренировку, сразу не убивали, а гоняли по местности, отрабатывая взаимодействие, чтобы притереться как следует с новичками. Рубера тоже погоняли, но его Сухарь приготовил для Черныша. Уничтожив стаю топтунов и тварей поменьше, он дал ей команду разделать того на части. В течении минуты тот лишился передних конечностей. Его броня не была помехой для когтей Черныша. Рубер понял, что из охотника превратился в добычу, и решил дать деру. Было смешно наблюдать как Черныш играет с ним в кошки-мышки, так как в данном случае, по габаритам и внешнему виду, мышка гонялась за кошкой. Видимо она буквально поняла приказ, и постепенно монстр стал уменьшаться в размере. Словно повар, срезающий с копченого окорока ломтики мяса, кошка начала разделывать того на лоскутки. Рубер был очень живуч, и бежал до тех пор, пока не уменьшился чуть ли не в половину. Нетронутыми на теле оставались лишь задние конечности, несущие его туловище, и голова, из пасти которой раздался тоскливый вой.

- Прикончи его, Черныш. - попросила Гайка, дублируя слова мысленным посылом, как делала это, когда подчиняла и управляла куклами, так она называла людей, попавших под пресс ее способности Нимфы. Члены группы были распределены вокруг действа, в радиусе километра. Она находилась на крыше одной из пятиэтажек. Ей вдруг стало жалко монстра, хотя, прожив много лет в Улье, излишней сентиментальностью она не страдала.

Стоявший рядом Ворон, покосился на нее, и хотел было продублировать просьбу своей напарнице, но с удивлением понял, что кошка услышала Гайку. Она смешно сморщила моську, шевельнув антеннами усов, мявкнула в своем стиле, когда отвечала кому-то из команды, и выполнила просьбу. В грациозном прыжке взвилась над горой костей и мяса, все еще пытающемся убежать, ударом лапы перебила белеющий сквозь кровавое месиво позвоночник, и голова рубера полетела на асфальт.

Ворон с интересом и вопросительно уставился на Гайку.

- Я сама в шоке, - Гайку редко можно было увидеть растерянной, но это был именно такой случай, - само собой как-то получилось. Ты понял, что она услышала меня?

- Она, конечно, мне ничего не сказал, - рассмеялся тот, - мы не умеем общаться на расстоянии, но я это почувствовал. Только не вздумай попробовать подчинить ее, - тут же нахмурился он, оборвав смех.

- Ты что, Ворон? Да что бы я наших? Да никогда в жизни!

Сегодня был день откровений. Что бы Гайка смущалась, да еще потом оправдывалась перед кем-то? Третий участник их группы, Рокфор (а кто бы сомневался, в том, что именно он должен сопровождать Гайку, или попробовал убедить его в обратном? Даже командир давно махнул на это рукой), стоял с открытым от удивления ртом.

- Никогда так больше не говори мне! - тут же озлобилась Гайка. Ноздри начали гневно раздуваться, брови взлетели. Вот это уже была прежняя Гаечка, любуясь фурией во гневе, подумал Рокфор, захлопывая рот.

- Хорошо. - похоже Ворон не проникся драматичностью момента. Он задумчиво смотрел как Черныш очищает себя от крови убитого монстра. По ее черному, бронированному телу, гуляли еле видимые синеватые сполохи, пожирая с поверхности все чуждое. Ни одна капля крови не упала на землю. Маскировка прежде всего. А может чистота?

- Извини, - оторвавшись от размышлений, он протянул Гайке руку, - я рад что вы считаете нас своими. - и перевел взгляд на Рокфора, как будто спрашивая: "а, ты?"

Гайка, сменив гнев на милость, хлопнула по выставленной ладони. Рокфор, смутившись, тоже, аккуратно, пожал Ворону руку. У него возникло ощущение, будто это он, собирался кого-то подчинить и никому об этом не сказал.

***

По дороге в Гору, было пара небольших вольных стаба, облюбованных иммунными, которые Сухарь решил обходить стороной, что бы Ворон и Черныш адаптировались к походному режиму их группы, в котором, как он подозревал, в ближайшем будущем, им предстоит провести не мало времени.