S-T-I-K-S. Товарищ Резак

Удар был сокрушительный. Массивную башню сорвало с погона и сдвинуло вперёд, пламя вспыхнуло и объяло всю машину. Я галопом понёсся от пылающей брони. Никогда не доводилось видеть даже на полигоне таких смертельных таранов. Это была ошибка экипажа, но кто ж знал, что миленький домик делался с железобетонными стенами такой толщины?

В процессе драпа я стащил в траншею ещё двух человек. Они были явно не в себе и не осознавали происходящего. У первого не было обеих ног и виднелось ещё несколько пулевых ранений, другой просто истекал кровью из носа и ушей, хотя больше повреждений я не видел. Просто стащить в траншею и бежать дальше. Я занимался, чем мог, но каждую секунду слушал своих кошек. Кошки дружно орали, но ничего внятного пока не говорили.

Бой превратился в собачью свалку. Решение атаковать внешников в лоб было тяжёлым, но, пожалуй, единственно правильным. Перевес в технике, как в те далёкие годы, когда проходили великие танковые сражения, был на стороне противника; но знание местности и максимальное сближение нивелировали это преимущество. Повсюду была горевшая техника, бегали люди, пули перепахивали землю. Все стреляли во всех. Даже самая лучшая броня ничего не может противопоставить выстрелу в упор или отчаянному парню с гранатомётом.

Я бежал зигзагами, но в такую шуструю квазисобаку ещё попробуй попади. Да и особого интереса я не представлял, потому что обычно собаки бегают безоружными. Я вбежал на позицию гранатомётчиков. Здесь упал хорошего калибра фугас, и все были мертвы. Ящики с трубами были разбросаны повсюду. Много было пустых – отстрелянных. Крупнокалиберному пулемёту погнуло дуло и выдрало внутренности ствольной коробки, а несколько человек разорвало в клочья.

Каково же было мое удивление, когда я увидел мои собственные изделия. Самые экспериментальные, над которыми мы какой год подряд ломали голову. Я и раньше встречал тут много вещей из моего мира. Очевидно, мои товарищи находили лаборатории, и им удавалось слегка поживиться; но не склады – это точно. Слишком мало вещей тут было. Как клиника, очевидно – редко, но кое-что перепадало. Ударом по голове пришло осознание, чего мне орали кошки. А орали они о четвёртой колонне бронетехники внешников.

Краем сознания я увидел, как они неслись сюда. Вся колонна состояла из лёгкой колёсной брони. Это очень плохо. Быстрые БТР и броневики, и ещё какая-то техника с весьма странной посадкой экипажа, и в такой свалке понять точно было невозможно. Единиц двадцать всего, но ворвавшиеся на огромной скорости свежие силы могли повернуть ход сражения. Раньше почувствовать их я не мог – ведь они были очень далеко, а мои возможности сенса небезграничны.

Я давно собирался это сделать, только в моём мире это делали многомесячными курсами массажа и терапии, а тут придётся через силу. Выпрямляюсь, разламывая полусформировавшийся костяной панцирь и щёлкая костями в суставах. Кости хрустнули, но поменяли положение. Как же больно и сильно гудит в спине! Ходить, как человек, я не буду, но поменять положение на вертикальное надо – хотя бы для одного выстрела. Хорошо хоть, передние лапы с удлинёнными пальцами ломать незачем, они и так нормально функционируют; а вот бедренными суставами и задними лапами пришлось похрустеть. Я теперь стал похож на плешивого вервольфа.

Сейчас следовало сосредоточиться. Боль в нижней половине тела оказалась терпима и не должна была отвлекать от главного. Я достал из деревянного ящика две трубы Ручных Противотанковых Огнемётов – именно так. Соединил. Можно и по одному, но вообще-то подразумевалась работа пары. В моём мире танки дошли до восьмого поколения, и мы мудрить с названием средств поражения у нас не стали, заменив одно слово и оставив аббревиатуру. Вначале были ручные противотанковые гранатомёты – РПГ, потом реактивные пехотные огнемёты – РПО, а потом появились ручные противотанковые огнемёты – опять РПО.