S-T-I-K-S. Второй Хранитель (СИ)

Заложенный ими фугас долбанул так, что покачнулся пол, а у Максима лопнула и потекла кровью перепонка в левом ухе. По глазам резануло дневным светом – кусок потолка штольни рухнул вниз и лежал на полу огромной кучей мусора. Как только пыль рассеялась, наверху раздались вопли, и поднялась заполошная стрельба, а к ним в штольню сначала посыпались гранаты и на кучу с мусором начали прыгать и валиться люди. Впрочем, атаковали их не только люди – нападавших возглавлял огромный кваз, который съезжал на заднице в задранной шотландской юбке – килте. Кваз, на ходу – палил из пулемета трассирующими пулями и Макс упал под стенку, судорожно дергая со спины свой ВАЛ.

У нападавших не было другого выхода. Их оба танка догорали, а бронетехнику бойцы покинули, намереваясь атаковать штольню. И как только взрыв открыл проход под землю, то им в спину ударил КПВТ с бронетранспортера подоспевших сталкеров. Тачанка с зенитной установкой пролом в стене не преодолела, но это и не требовалась – она смерть несла издалека. Самые смышленые и расторопные прыгали вниз, а кто замешкался – умирали, не успев поднять оружие. Окончательную точку в битве поставили опытные сталкеры из стаба Крепость.

Но то происходило на поверхности – внизу все было далеко не однозначно. Завал рассек штольню на две части, причем части не равные. В более длинной стороне остались выжившие защитники, госпиталь и командный пункт, а в более короткой – Максим с товарищами. Основная группа муров свалилась в длинную часть штольни, где нарвалась на сталкеров, которые немедленно их начали уничтожать. А вот Оливьер с Чомбой спрыгнули в короткую часть галереи, где завязался быстрый и неравный бой. Но бой неравный в пользу атакующих – работающие в паре кваз с кинетиком – дуэт почти непобедимый.

Чомба поливал штольню с пулемета ПКМ, и магазин с лентой на двести патронов ему позволял палить довольно долго – не перезаряжаясь. А Оливьер… Оливьер не стрелял, он занимался тем, что не давал стрелять другим. Он отводил в сторону стволы. Первым Чомба застрелил Фенола, потом свинцом начинил Чалого и выцеливал Гирю, который упорно не давался и крутился, словно волчок по каменному полу. Макс рухнул, спасаясь в коматоз, а Сухроб, ревя как раненый медведь – пытался опустить ствол своего Корда. И – Маруська. Который уже раз? Маруська подбежала к телекинетику и цапнула того острыми зубами за лодыжку. Тот дернулся, от неожиданности, потерял концентрацию на одну секунду и этой секунды оказалось достаточно готовому к стрельбе Сух робу.

Длинная плотная очередь из пулемета Корд обоих сшибла с ног, а Оливьера просто вколотила в мусор. Сухроб прыгнул вперед упал на Чомбу и они покатились, душа в объятиях друг друга. Оливьер приподнялся, но в руках Агаты громко ухнул Баррет и у кинетика исчезла половина черепа. Возня двух квазов прекратилась так же быстро, как и началась. Сухроб вогнал в глаз Чомбе сделанный под заказ нож, похожий больше на мачете. И пули с Корда свое дело тоже сделали – Чомба в рукопашный бой вступил с развороченной грудиной. Макс с коматоза вынырнул, подбежал к Сухробу, тот рухнул на колени и заплакал. Максим его обнял за низко опущенную голову.

Глава 29. Элита на рожон не лезет

С узкого и почти не видимого за густым туманом горного ущелья, вырывалась на равнину бурная река, шальной поток которой упирался в стоящую на выходе скалу, разделяющую реку на два рукава с быстрым, но уже не таким бешеным течением. Река текла рукавами примерно километр и снова сходилась в одно русло, оставляя за собой заросший одичавшими плодовыми деревьями и кустами остров. Омываемый двумя потоками кусок земли имел вытянутую в сторону ущелья форму, крутые берега и две сторожевые башни, сложенные с дикого камня древними воинами – горцами.

С башней, что стояла на дальнем от ущелья конце острова, время обошлось жестоко и сейчас на ее месте белели обдуваемые ветром камни. Зато та, которую древние строители воздвигли на скале перед ущельем – выглядела грозно и несокрушимо, внимательно посматривая в сторону высоких диких гор узкими стрельчатыми окнами. Впрочем, внутри сооружение выглядело не слишком презентабельно – деревянная начинка давно сгнила и перекрытием между этажами служили буковые жерди, привязанные к вставленным в старые отверстия водопроводным трубам. И на хлипком, прогибающимся под малейшем телодвижением настиле, в пятнадцати метрах от земли лежали двое, рассматривая горное ущелье через бойницы в мощные бинокли.

– Агата, что мы ждем? Тишина, туман, никого не видно. Пока ничего страшного в этой Карусели я не наблюдаю. Может, попробуем тихонько проскочить по стеночкам?

В ответ на самоуверенное предложение Максима буковые жерди возмущенно скрипнули.

– Фаза, да ты с ума сошел. Посмотри лучше на камушки, левее. Там ровная площадка за большими валунами, видишь?

– Ну да, там, вроде БТР ржавый.