S.T.N.M. часть «Sa»

Дед ахнул и снова повторил свой вопрос. Тот самый, который мучил его всю жизнь, тот самый, ради которого люди теряют свободу, устраивают войны, умирают. Вопрос, которым задавались все. Вопрос, который назревал ещё среди волосатых обезьян, собравшихся вокруг первого огня; который никогда не покидал человеческий род и вряд ли когда-то его покинет. Так уж повелось: стоит какому-нибудь виду задать его, будет он, как злой рок преследовать этот вид до полного исчезновения.

– Всё это иллюзия, друг мой, ваш личный ад, тюрьма, в которой вы обречены искать смысл и любовь, искупать, искушать и быть искуплёнными в искушениях снова и снова. Искупаться в собственных прегрешениях. Зацикленных зациклят ловить в толще льда. После смерти каждого из вас ждёт то, во что он верил при жизни, действительно верил, а не хотел верить, а не показывал, что верит. Если, конечно, не искупите вину в вине осознанности,– ответил ему Камень Истины.

– И всё? Кхе, кхе, – дед встал, выпрямился и посмотрел вниз на камень, лежавший под ногами – тот был похож на дьявольскую шутку, – И всё, твою мать!? Всю жизнь я искал тебя ради этого ответа? Банальной цитаты, так часто педалируемой вшивыми буквоедами и графоманами? Я что же, зря полз сюда, за этой б*ядской рудой? Сквозь толщу камней, грязи и льда, оставшись злой и худой?

– Истина прячется от вас, от людей в банально-вульгарных романах. Вы затрахали её вдоль и поперёк. Вы не осознаёте главного. Глубину ищете, смотрите на звёзды, ждёте ответов. Смотрите на свои молекулы и снова ждёте ответов. Смотрите в пустоту и видите смысл. Нет смысла, есть лишь наделённые им вещи.

– Но… Я думал… Ты… Истина…

– Очнись, дед! Я Ка-мень. А что ты думал получить от камня? Просветление? Ты что, совсем дурак? Я лишь камень, в который ты слишком сильно поверил. Лишь то, чему ты придал смысл. От этого во мне больше смысла не стало.

Дед покраснел, морщины выпрямились в ровную струнку нерва, он точно помолодел лет на двадцать. Собравшись всем своим духом, он яростно пнул камень. Тот почернел, засветился и ещё громче, чем раньше, разрывая на себе мох и сотрясая землю вокруг, прогремел: