С тобой

Кортни явно считывает это по моему не менее ледяному взгляду. Она вновь с завидной лёгкостью отгоняет вспыхнувшее в ней негодование, расстёгивает ремень с ширинкой и высвобождает член на волю. Отлично. Так легче. А то ему было слишком тесно с момента, как я вошёл в кабинет и увидел спящую на диване бестию. А как ему становится отпадно, когда Кортни обхватывает его ладонью, сжимает и несколько раз проводит рукой вверх-вниз… Заворожено наблюдая за своими действиями, сглатывает, будто перед началом долгожданной трапезы, а затем, подняв свой распутный взгляд на меня, прикасается языком к основанию и рисует влажный след до головки и снова вниз. Туда-сюда. Несколько раз. Доводит до исступления без поглощения. Задевает яйца, все вздувшиеся венки на члене, скользит кончиком языка по уздечке, дразнит, сука. Издевается. И у неё получается. Аж ноги подкашиваются, на спине проступает испарина. Меня так накрывает, будто женские язык и губы месяц к члену не прикасались. Но нет же. Ещё как прикасались. Буквально вчера. Разница лишь в том, что меня так не вело от кайфа, как это происходит сейчас. И данный факт меня неимоверно бесит. Как и то, что Кортни до сих пор не заглатывает мой член.

– Я сказал сосать, а не нализывать. С первого раза не дошло? – бросаю неодобрительно, зарабатывая в ответ язвительный взгляд.

– Дошло, босс. Но мне нужно морально подготовиться. Я уже успела забыть, насколько природа тебя наградила.

Голос Кортни такой же ядовитый, как и укус змеи. В следующий миг мне даже кажется, что эта гадюка сама меня вот-вот укусит, но нет… Мои опасения разлетаются в пыль, стоит мягкому рту наконец обхватить меня, а члену – погрузиться в горячее влажное отверстие. Не до конца, разумеется. Это нереально. Но около половины точно, и это уже ощущается так улётно, что мне приходится ухватиться за высоких хвост Кортни и намотать чёрные волосы на кулак, чтобы не свалиться вниз от простреливающего всё тело удовольствия.

А дальше, когда она начинает интенсивно и быстро сосать, помогая себе рукой и не отводя от меня пристального взгляда, всё становится ещё хуже. Или лучше. Чёрт его разберёт. Ничего не понимаю, кроме того, что меня, по ходу, надолго не хватит. Видимо, я и правда переработался, и моё тело срочно нуждается в разрядке. А может, всё дело в том, что вид бывшей суки-жены, стоящей передо мной на коленях и сосущей с энтузиазмом порноактрисы, обостряет и без того крышесносные ощущения. Как, впрочем, и злость мою они разгоняют до нереальных скоростей.

Кортни всегда умела пробуждать во мне мою тёмную сторону. Специально или нечаянно – неважно. У неё это получалось отменно. А сейчас, когда она проглатывает мой член ради денег, ей даже не нужно говорить ничего дебильного, чтобы воззвать из глубин души безжалостного зверя.

С каждым движением её головы, с каждым проникновением члена в ротовую полость мой взор всё сильнее застилается алой поволокой злости. И в какой-то момент меня перекрывает. Мне вконец становится безразличен комфорт Кортни: я ожесточаю хватку руки в её волосах, фиксирую голову и под жалобный женский писк начинаю вдалбливаться в рот. Глубже, сильнее, быстрее. В том темпе, который нужен мне. Так, как раньше часто в неё вдалбливался, а она с удовольствием мне позволяла. Однако сейчас Кортни не испытывает и капли удовольствия. Я вижу это по её возмущённому взгляду. Слышу в скулеже и тщетных попытках произнести хоть слово. И чувствую в острой боли от вонзившихся ногтей в мои бёдра. Но всё это не мешает мне продолжать толкаться в её рот так же быстро и мощно. Глубоко. До самого горла. Ещё и ещё. До звёзд перед взором. До закипания крови. До пролетающих импульсов кайфа по кровотоку. Ожесточённо, пошло. Так, как не позволяю себе делать ни с одной женщиной. Но с ней можно. Кортни сама на это подписалась, выбрав более «лёгкий» способ заработать. Так пусть теперь терпит и глотает. Что она и делает спустя минут пять, не больше, давясь спермой и продолжая царапать мои бёдра, будто всё ещё надеется, что меня это остановит.

Оргазм ослепляет, прошибает всё тело насквозь, пока я изливаюсь в женское горло и, прикрыв глаза, издаю гортанный стон.

Обалденно. Лучшее, что я испытывал за последнее время. Конечности немеют и становятся ватными, член тоже опускается, радуясь необходимой разрядке. Полный расслабон и нирвана, которые всего через мгновение прерываются сильным хлёстким ударом.

От шока я раскрываю веки и вижу перед собой разъярённую гарпию. Пока я летал от кайфа, она уже успела подняться на ноги и залепила мне оплеуху. Со всей дури, блять. Вся левая половина лица горит и пульсирует от боли.

– Ты охренела?

– Я? – гневно выдыхает Кортни. Её ноздри расширяются, лицо покраснело, по подбородку стекают слюни вместе со спермой, а доселе аккуратный хвост растрепался и съехал набок. – Это ты охренел, животное! Я же чуть не подавилась твоим членом!

– Но не подавилась же. Жива и здорова. Вон, даже орать сил хватает.

– Ах ты сволочь! – она замахивается повторно, но в этот раз я ловко перехватываю её запястье, пресекая попытку меня ударить.