С тобой без тебя

Глаза твоей сестры сверкали, голос буквально срывался на высоких нотах, тонкие руки дрожали и заламывались от мощи извергающегося негодования! Я с удивлением смотрела на этого человека, которого знала много лет, а, по сути, не знала совсем. Ярость и мощь ее гнева впечатляли. Мне было горько и больно слушать твою сестру. Временами поднималось огромное желание ответить «ударом на удар», но я сдерживалась из последних сил. Ведь все это происходило в доме твоих родителей, на глазах нашего сына и под взглядом твоих глаз, смотревших с портрета, поставленного на стол еще в день твоих похорон вместе с рюмкой водки.

Я умею бороться, могу постоять за себя, но в тот вечер я почти не защищалась. По тону, по глазам, по отдельным фразам этой женщины я поняла, что мои потери в этом году не ограничатся тобой. Я была чужая, когда 28 лет назад ты впервые привел меня в этот дом, в свою семью, чужой и осталась! Ничего удивительного в этом нет. Редко когда бывает наоборот.

Катализатором размолвки могло быть все, что угодно. Ты ведь погиб, и тебя больше нет! Что миндальничать с твоей бывшей?

А я не бывшая! Я твоя жена, Богом данная, потому что браки заключаются на Небесах.

Сын оценил мою сдержанную позицию и высказал свое восхищение тем, что мама так сумела подняться над собой. «Я бы не смог сдержаться», – уже дома резюмировал он происшедший инцидент, заглядывая в мои глаза, в которых была далеко не пушистая покорность.

Господи, спасибо, что удержал меня!

А сестре твоей я не судья. Может, ее пожалеть надо, но на это у меня душевных сил уже не хватило. Я сама еще учусь многому, в том числе и прощать обидчиков своих тоже.

30 августа

Сижу за компьютером по 4–5 часов каждый день. Хлебом не корми – дай попечатать!

Описываю свои мысли, чувства, вспоминая и переживая вновь. Порой плачу так, что текста не вижу. Выхожу из-за стола вся опухшая, с головной болью, с перекошенной физиономией. Но зато, отведя душу, падаю в кровать совершенно обессиленная и сплю до утра беспросыпно. Душа отдыхает после подобного сеанса мазохизма.

Подруги поддерживают меня в этом деле. «Оля, пиши, если душа требует. Хоть отдушина будет. Может, выйдет книга – кому и поможет пережить подобное».

Иногда вдруг всплывают в памяти слова твоей сестры: «Как можно торговать своим горем, зачем писать о смерти близкого человека, кому это надо?»

А может, она права? Может быть, кроме меня и родственников погибших, это никому не нужно? Но вдруг эта книга поможет хоть кому-нибудь, оказавшемуся в подобном положении?

Во всяком случае, для меня это стало жизненно необходимым!

И мое дело – пахать и сеять, а вот взойдет или нет – это уж дело Богово!

Сегодня последний день лета, завтра первый день осени…

А я – здесь и сейчас!

Интересная все-таки штука – Жизнь!

Сентябрь

Вышла 1 сентября на работу после двухмесячного отпуска. Коллеги и студенты смотрят с интересом и даже с восхищением: «Как ты выглядишь! Молодец!»

Работаю с азартом, с желанием, буквально летаю у доски, но, наверное, надо сбавить обороты, чтобы жизненных сил хватило на длительное время.

Кирилл пошел в новую школу, в новый коллектив – 8-й класс. Интересно, что номер кабинета, закрепленного за классом, – 26.

Несколько дней назад, вечером, вдруг раздался звонок в дверь. Смотрю в глазок – целое море цветов! Открываю, а там с большим букетом хризантем и здоровенным тортом стоит старинный твой товарищ, еще с юности, и сияющим взором смотрит на меня.

Глаза у него, как у ребенка, буквально светятся радостью от предстоящего чуда встречи.

«Оля, Коля, я приехал! Встречайте гостя!» – Голос его гремит на весь дом.

Большой, добрый, он вваливается в наш коридор, заполняя собой весь его объем, и сгребает меня в объятия.

«Ребята, как я рад вас видеть! – говорит он и смотрит на меня своими синими-синими глазами. – А где Николай?»

А потом мы долго сидели за бутылкой водки, поминали тебя, и было так невыносимо больно от всего того, что произошло со мной, моим сыном, а еще от той боли, которую испытывал в тот момент этот большой, очень добрый человек, который плакал у меня на кухне, не стесняясь своих слез.

«Вы для меня всегда были парой, перед которой я преклонял колени. Почему? За что?»

Я тоже мучительно ищу ответы на эти вопросы, погружаясь в мир книг и раздумий.

Это мое спасение, утешение и лекарство.

Я начинаю замечать за собой, что многие мысли в книгах Крайона, которые всего несколько месяцев назад я не только не принимала, но буквально яростно отвергала, теперь впустила в себя, причем не на поверхностный уровень восприятия, а куда-то очень глубоко, приняв их не просто как интересную информацию, а как истинное знание.

Я с карандашом в руке вчитываюсь в строки, которые говорят мне, что люди – это не жалкие овцы в стаде, а Бог не их пастух. Люди – это величайшие сущности, Ангелы, подобные самому Богу, выбравшие служение на физическом плане, то есть на земле, служение, часто тяжелое и исполненное страданий.

Бог не наказывает, ведь он есть Любовь.