С тобой без тебя

С твоей гибелью рушатся иллюзии, которые я сама же и создала. И одна из иллюзий – это взаимоотношения с твоими родителями. Надо будет подумать над этой мыслью, но, как говорила Скарлет в книге «Унесенные ветром», «об этом я подумаю завтра».

Ноябрь

Сегодня мне приснился удивительный сон.

Я взбираюсь на стену высоченного храма, вершина которого уходит высоко в небо и скрывается в высоких перистых облаках.

Мое восхождение напоминает неспешный взлет вдоль отвесной стены. Когда внизу осталась основная громада храма, а высоко вверху уже просматривался высоченный купол, ко мне присоединились трое монахов, которые стали помогать мне в восхождении, страхуя какими-то очень тонкими, почти паутинообразными нитями. У меня сильно кружилась голова от чудовищной высоты, дрожали руки и болел, схватывая спазмами, живот. Животный ужас охватывал все мое существо, когда я смотрела вниз, где далеко-далеко виднелась Земля, покрытая снегом, такая маленькая, но такая любимая и дорогая сердцу.

А вокруг свист ветра, холод и темнота. Ослепительным светом сияла только вершина храма, куда я карабкалась.

В какой-то миг я не удержалась и чуть было не сорвалась в простирающуюся подо мной бездну. Но тут тонкая, почти прозрачная нить-веревка натянулась, и я почувствовала мощную опору, удерживающую меня над пропастью. Подняв глаза вверх, я увидела, что добралась до вершины купола. Несколько движений, и я уже стояла на площадке всего в несколько метров шириной и длиной, а вокруг, сколько видели глаза, простирался Космос, черный, холодный и безмолвный. Было ощущение, что я одна на целом свете.

Мне стало так страшно, и такое вселенское одиночество охватило мою душу, что я зарыдала в полный голос, на всю Вселенную и на все мироздание.

И в этот миг на площадке опять появились три монаха, один из которых держал в руках умывальный медный таз, другой – кувшин с водой, а третий – полотенце.

Подставив свои руки под струю воды, льющуюся из кувшина в умывальный таз, я пыталась рассмотреть лица окруживших меня монахов, всматриваясь в провалы под капюшонами, но взгляд постоянно упирался в темноту и безмолвие. Космос снаружи и внутри! Когда вода омыла мои руки и лицо, один из монахов протянул мне полотенце, всего на несколько секунд задержав его дольше, чем следовало. Я с удивлением вскинула на него глаза, и внезапно крик изумления вырвался из моего горла. Всего на одно мгновение в черном провале капюшона проявилось лицо, но я узнала его! Оцепенев от потрясения, я буквально застыла, не в силах сдвинуться с места, когда строгий голос в моей голове сказал: «Пора». И в этот миг я оказалась на крышах каких-то домов, из труб которых валил дым, а сами крыши утопали в белом пушистом снегу, который искрился и ослепительно блестел на солнце.

Я была дома, на Земле, но мне, сколько я ни старалась, сколько ни напрягала память, не удалось вспомнить лицо того монаха. Мне стерли память об этом лице, оставив все остальное. Зачем стерли и зачем оставили?

Когда я проснулась, чувство сопричастности к чему-то очень значимому в моей жизни не покидало меня долгое время.

Но лицо так и осталось загадкой.

Кто же это был? Может быть ты?!

Этот сон приснился на 11-й лунный день, на среду, и, согласно соннику Миллера, исполняется в точности и предзнаменует доброе.

Ну, дай Бог!

А пока небольшие проблемы со здоровьем у меня, весь в соплях и с болью в горле Кирилл, и уже не за горами день 11 ноября – день дележа твоего наследства у нотариуса.

На работе все нормально. Работа в радость, каких-то огромных усилий не требует, так как на меня работают большой опыт и профессионализм. С коллегами стало даже проще, чем до твоей гибели. Если раньше кого-то и раздражал мой внешний вид – подумаешь, при таком-то муже! – то сейчас люди оценивают меня по-другому: молодец, держишься хорошо!

Что-что, а сочувствовать наши люди умеют.

Подруги всегда рядом. И дома, и на работе – везде «достанут». С Олей Моряшовой видимся каждый божий день и не по одному разу. У меня кабинет на первом этаже, рядом со спортзалом, где Ольга преподает физвоспитание. Когда она проходит мимо моих окон, то всегда постучит в них. Это мне знак. На большой перемене жди в гости или сама приходи пить кофе.

Частенько на переменках ко мне в лаборантскую заглядывает Оля Китаева: «Зайка, как дела?» Голос ее журчит ласково, и вся она мягкая и пушистая, но если ты не в форме, то ее острый язычок быстро приведет тебя в чувство.

Есть у меня еще одна старинная подруга – Светлана Емченко, с которой мы учились в одной группе в институте. Работая в том же институте на кафедре сварки, Светлана по моей протекции подрабатывает и у нас в колледже. Поскольку мы подруги, да еще и коллеги по работе и преподаватели одной специальности, у нас всегда много тем для разговоров.