С тобой моя тревога

Ольга была рада возможности хоть на час покинуть пропахшую жирами и томатом посудомойку. Она с удовольствием оглядывала площадь, редких прохожих. Заведующая все не шла, но это мало тревожило: она ведь предупредила, что может опоздать к автобусу и приедет следующим. Это даже лучше, если ехать без нее.

Потом пришел шофер, у передней двери сел парнишка, тот, что помог ей занести сумку. Она узнала в нем одного из троих, что приезжали в тюрьму, улыбнулась:

— Как жизнь, приятель? Чего надулся, как мышь на крупу? Это ты ведь тогда приезжал за нами?

— Ну, я… — Петя покраснел еще больше: «Не хватало, чтобы заподозрила, что за ней слежу».

Шофер дал продолжительный сигнал.

— Послушай, шофер, подожди минутку! Сейчас еще прийти должны. Ну, подожди же! — попросила Лихова.

— У меня график, — ответил тот, и машина тронулась.

— Опоздал кто-нибудь? — поинтересовался Зайцев.

— Директорша должна была… Да ничего, догонит!

«Интересно! Значит, заведующую ждала!» — отметил про себя Зайцев и сказал, усмехнувшись:

— Теперь только на такси догонит!

— Да нет, я ее в городе дождусь.

Петя перед въездом в поселок пересел на заднее сиденье к Золову.

— Может, сойти мне в поселке? Слышал, узнала меня.

— Узнала так узнала… Поедем! Подождем с ней заведующую…

Ольга вышла из автобуса на остановке у въезда в город. Широкая улица, связывающая центр с вокзалом, делает здесь крутой поворот. Она не обратила внимание на то, как автобус проехал метров пятьдесят за поворот и остановился, чтобы выпустить Золова и Зайцева. Они перепрыгнули через глубокий арык и присели на застланной паласом супе перед входом в чайхану.

— Отсюда ее видно. Посмотрим, куда дальше пойдет, — сказал Петя.

— А если в трамвай сядет?

— Остановим… Давай наденем повязки…

Прошло пятнадцать, тридцать минут. Трамвай уходил за трамваем, а Лихова все стояла рядом с сумкой. Видно было — ждет автобус со стороны суперфосфатного.

Вот она стала ходить из конца в конец остановки.

— Нервничает, — заметил Зайцев. — Ничего не понимаю! И не едет никуда, и заведующей нет…

— Заведующей она может и не дождаться. Та с инспекцией занята. Пойдем, Зайцев, отведем ее в штаб дружины.

— Уже из города? — удивилась Лихова, когда они подошли к остановке. Ей бросились в глаза красные нарукавные повязки, которых она раньше не заметила. — Что так скоро?

— А заведующей все нет? — заметил Золов. — Похоже, не дождетесь…

— Может, дождусь! — зло ответила Лихова.

— Тогда будем ждать вместе, — сказал Золов. — А то, может, поедем?

— Куда это?! — вскинула брови Ольга.

— В поселок… Что у вас в сумке?

— А твое какое дело? Тебе что до чужих сумок? Нацепили красные тряпки, так уже и допрашивать можете, да?

— Не шумите! Я спрашиваю, что у вас в сумке?

Ольга вдруг поняла, что эти дружинники неспроста ехали в одном с ней автобусе. И теперь подошли, чтобы забрать. Она почувствовала знакомую слабость в ногах: так было, когда ее арестовывали в прошлый раз. Значит, конец воле, новый срок. «Только за что?! Сейчас ведь ни в чем не виновата! Неужто из-за сумки?!» — подумала она.

— Не моя это сумка! — резко произнесла Ольга и отступила назад. — Начальница дала, Соня Аркадьевна! Пусть я неба синего не увижу, если треплюсь!.. Не знаю я, что в ней…

— Ладно! В штабе разберемся! — махнул рукой Золов. — Хотя чего нам в штабе делать? Поедем в милицию. Здесь рядом. Они лучше знают, что делать в таких случаях… Пошли на автобус.

— Это в ОБХСС, — подумав, сказал дежурный по отделению. — Сейчас позвоню. — Он снял трубку и назвал номер. — Алло. Дежурный сержант Алламурадов! Разрешите, товарищ майор, пропустить к вам. С суперфосфатного дружинники и задержанная!.. — Он положил трубку, объяснил: — По коридору прямо, потом налево до конца, комната тридцать девять…

В маленькой комнатке за письменным столом спиной к окну, выходящему на тихую улицу, в штатском коричневом костюме сидел бывший начальник тюрьмы Турсунходжаев. Лихова узнала его сразу, как только он поднял голову. Она обрадовалась ему, как спасению, стремительно сделала шаг и другой к столу.

— Гражданин начальник!

Турсунходжаев тоже узнал ее. Густые брови у него сошлись над переносицей, через лоб пролегли две глубокие морщины, похожие на заглавную букву «П».

— Лихова?! Ну, здравствуйте, Лихова! Я же вас предупреждал…

— Гражданин начальник! Зря мне шьют эту сумку. Не моя она, клянусь!

— Помолчите, Лихова… Расскажите, что произошло, товарищ…

— Золов. Начальник штаба народной дружины суперфосфатного, товарищ майор, — представился старший. — А это Зайцев, дружинник.

— Помню… в тюрьму приезжал.

Золов рассказал все, как было. О том, что в, столовой, по сигналу молодых работниц в партгосконтроль, приехала и работает группа торговой инспекций.

— Больше часа простояла на трамвайной остановке. Утверждает, что сумка не ее, а заведующей столовой. Говорит, что заведующую ждала… — кивнул он на задержанную.

— Что в сумке, Лихова? — задал вопрос Турсунходжаев.

— Не знаю… Я же им говорила — не моя она…

Хозяин кабинета вышел из-за стола, поднял сумку с пола.