С тобой навеки (ЛП)

Мой взгляд резко устремляется к ней.

— Ты в порядке?

Она улыбается и снова кивает.

— Ага. Это лекарство нужно мне раз в шесть недель, и срок подошёл. Я позвонила в клинику своего доктора, и администраторы там — просто мечта. Они договорились о чем-то здесь, и мне организовали запись на завтра, — обратившись к Скайлер, она добавляет: — От этого лекарства я становлюсь очень сонной, так что я, наверное, отрублюсь и просплю ужин. Так бывало в прошлом. Но скоро мы продолжим с того, на чём остановились, ладно?

Скайлер как будто задумывается, снова кусая кекс.

— Наверное.

— То есть, ты просто заберёшь лекарство и вернешься? — спрашиваю я, всё ещё сидя на корточках между ними.

Руни жуёт и качает головой.

— Нет, я получаю лекарство там, затем возвращаюсь домой… то есть, сюда.

— Тогда я тебя отвезу.

— Что? — Руни моргает, уставившись на меня. — Зачем тебе это делать?

— Ты сказала, что лекарство делает тебя уставшей. Что потом ты отрубаешься. Я бы предпочёл, чтобы это произошло на моей кровати, а не на шоссе.

— Аксель, — она закатывает глаза. — Я выражалась образно. Я могу доехать обратно.

— Мы живём в относительно удалённой местности. Куда бы ты ни направлялась, дорога займёт относительно немало времени.

Она пожимает плечами.

— Полчаса.

Полчаса. Как будто это ерунда, что она в летаргическом состоянии сядет за руль.

— Я тебя отвезу. Скажи мне, когда.

— Но это займёт несколько часов. Это заставит тебя на полдня отвлечься от дома. Ты не обязан…

— Руни. Позволь мне подвезти тебя.

Вздохнув, она косится на Скайлер.

— С тобой дядя Акс тоже так командует?

— Ага, — отвечает Скайлер, уминая кексик. — Когда он присматривает за мной, он заставляет меня вовремя ложиться спать.

Руни смеётся и говорит мне:

— Ладно. Я это ценю. После лекарства я довольно быстро становлюсь уставшей, так что, может, это к лучшему.

— Хорошо, — я встаю, и моя ладонь задерживается на спинке её стула. Та самая, что с обручальным кольцом.

Чисто для того, чтобы держать всех подальше от неё. Не потому, что она моя или типа того. Не потому, что я чувствую себя токсичным собственником (ну, не слишком токсичным собственником), а потому, что она здесь, чтобы расслабляться, отдыхать и быть сама по себе, а не для того, чтобы её дразнила и донимала флиртом куча симпатичных подтянутых парней её возраста, которые работают над домом и зовут её подсолнухом.

— Дядя Акс! — орёт Скайлер, выдёргивая меня из моих мыслей.

— Да, Скай.

— Я попросила у папы и БиБи собаку как у тебя, и они сказали нет, но они разрешили мне завести рыбку.

Присев так, чтобы мы оказались на одном уровне, я спрашиваю:

— Как ты её назовёшь?

— Рейчел Карсон, — говорит Скайлер.

— Почему Рейчел Карсон?

Руни улыбается и наблюдает, как Скайлер соскальзывает со стула и скачет по воображаемым классикам в прихожей.

— Руни рассказала мне про неё, — объясняет Скайлер, — и потом я взяла книги в библиотеке, и она такая крутая. Она заставила людей обратить внимание на распрыскивание яда, который должен был убивать вредителей, но на самом деле заставлял болеть людей, животных и растения. Ты знал, что Руни хочет быть таким юристом? — она кружится и драматично заявляет: — Юристом, спасающим токсичные химикаты.

— Может, специализирующимся на них? — переспрашиваю я.

Руни пожимает плечами и улыбается шире.

— Думаю, ей понравилось, что «спасающим» звучит как что-то супергеройское.

Пребывая в своём мире, Скайлер плюхается обратно на свой стул и доедает последний кусочек кексика.

— Она хочет помогать людям, которые заболели от химикатов, говорить об этом судьям, и заставлять компании лучше заботиться о Земле, когда они используют химикаты. И поскольку она изучала химикаты, она сможет хорошо делать свою работу. Я тоже так хочу. Я хочу изучать естественные науки, говорить судьям о науке, помогать людям и сделать мир свободным от ядов.

У неё нос испачкался в креме, и я вытираю это пятнышко.

— Ты можешь заниматься всем, чем захочешь, Скай.

— Я знаю, — счастливо отвечает она.

Когда я кошусь на Руни, наши взгляды встречаются. Её выражение мне не удаётся прочесть, но я знаю, что оно мне не знакомо — лоб нахмурен, глаза смотрят мягко, губы изогнулись в лёгкой улыбке. Покраснев, она отворачивается и теребит ручку, а потом обёртку от кекса.

Снова встав, я спрашиваю у неё:

— Во сколько ты хочешь выехать завтра для твоего визита к врачу?

— Запись на 12 часов дня, — говорит она. — Я бы хотела выехать в 11:15, для перестраховки.

Я киваю, затем неохотно отпускаю её стул и делаю шаг назад.

— Аксель? — тихо говорит она.

— Да?

Она отделяет остатки своего кекса от обёртки и слизывает с пальца капельку крема.

— Спасибо за доставку десерта.

Я говорю себе, что не буду пялиться на её полные губы, обхватившие её палец. Я не буду наблюдать, как её палец покидает губы с чувственным причмокиванием.

Вот только я стою и мучаю себя, пока не остаётся ни крошки.

Две недели прошло. Осталось ещё две.

***

— Нам туда, — говорит Руни, показывая на вход. — Но серьёзно, тебе необязательно заходить. Если захочешь просто вернуться за мной, я освобожусь через два часа.