С тобой не соскучишься (СИ)

-- Это тебе, Нана, благословение нашей мамы, нашей бабушки, всего нашего рода, - скупо улыбнулся отец. - Бери, дочь, ты достойна счастья.

-- А теперь слушайте меня, - Андриана строго оглядела всех, потом её взгляд задержался на старом Андроне. - Андрон, ты признаешь во мне твою сестру? Ты согласен, что наши матери были сестрами?

-- Да, - медленно кивнул старик. - Ты стала мне сестрой в тот день, когда пустила в свой дом нищих людей.

-- Матери твоей и жены нет в живых, - продолжала свою мысль Андриана. - Я старшая женщина из нашего рода. Значит, твоим детям я мать! Нана, ты не вещь, чтобы тебя отдавали, забирали. Свадьба будет! По всем правилам. А не как у Верки, которая до сих пор так и не расписалась с Никитой! Андрон, ты согласен со мной?

-- Да, - кивнул головой старик.

-- Сватья, - весело крикнула Андриана матери Матвея. - Иди сюда ближе, сватьюшка, обсудим с тобой сами все. Чего эта молодежь с мужиками понимает!

-- Правильно говоришь, Ара, - согласилась Елизавета Семеновна. - Мы с тобой сейчас все решим.

-- Ара, Елизавета Семеновна, - пыталась вмешаться Нана, - но у нас траур... Какая может быть свадьба?

-- Не мешай им, Нана, - строго ответил отец. - Они старшие женщины. Ты их должна слушаться, уважать.

-- Верка, - повернулась Андриана к Веронике. - Ты и Майка подготовьте приданное. Я женщина состоятельная. У моей дочери должно быть все.

-- А я еще платье сошью Нане к свадьбе, - загорелись глаза Майи. - Она будет самая красивая невеста.

Так устроилось счастье Наны.

На свадьбу сестры собиралась вся семья старого Андрона.

Майка сшила элегантное платье для невесты, положив в основу выкройки восточные мотивы. Нана была само очарование. Улыбка, вновь поселившаяся на её лице, оживила его. Женщина вся лучилась ожиданием счастья. Серьезным и немного испуганным был Матвей. И откровенно обрадовался его сын Сергей. Он уже вовсю звал будущую жену отца мамусей Нанусей. А она ласково улыбалась и готовила вкусные блюда для мальчика. Так Нана стала звать Сережу Маркина.

Никита накануне свадьбы выговаривал Вере:

-- Вот даже Матвей с Наной завтра поженятся, а у нас скоро двое детей будет, а все брак не зарегистрируем. Все у тебя есть причины.

-- Да я хоть сейчас готова, - обмолвилась Вера.

-- Тогда прямо сейчас и едем, - сказал Никита.

-- Куда? - не поняла Вера.

-- В загс.

-- Нет, в загс пока нельзя.

-- Почему?

-- Никит, а у меня в паспорте стоит штамп, - Вероника виновато опустила голову, - что я замужем за Переметьевым. И свидетельства о смерти Олега у меня нет.

-- Вера, с тобой не соскучишься! - только и воскликнул Никита.

Но, видя, что женщина сейчас заплачет, смягчился:

-- Ну что ты, Верунька моя. Не плачь только, - он нежно обнял и поцеловал жену. - Сейчас я возьму твой паспорт, сам все улажу. У нас очень хороший юрист в банке, он поможет. Поставим тебе штамп, что твой брак расторгнут, и сразу побежим в загс. Мне еще и Марусю надо удочерять, хватит ей быть Марией Олеговной.

Вера только кивала, соглашаясь со всем.

Не хотела присутствовать на свадьбе Наны и Гуля, боялась встречи со старым Андроном, с Ираклием. Женщина ушла из дома Андрианы спустя несколько дней после похорон. Она сама не знала, как решилась. Наверно, после рассказа Веры о своем дурацком замужестве, о любви, которая всегда была в её сердце к Никите.

-- Гуля, - как-то начала нелегкий разговор Вера, - не пропусти свое счастье. Вот была бы жива наша Люси, она бы непременно сказала, что ты должна стать женой Иллариона.

-- Она и так говорила мне это, давно, до войны, - грустно улыбнулась женщина. - Но тогда я просто благоговела перед молодым ученым Ираклием Котаковым. Хотя...

-- Договаривай, Гуленька, - прищурилась Вероника. - Договаривай.

-- Хотя мне было очень приятно, когда в те далекие дни, перед отъездом, Илларион признался мне в любви. И мне он нравился...

-- Вот и ладушки, - обрадовалась Вера. - Ты полюбишь Иллариона. Да и Тасю жалко.

Да, плакала Тейса, разрываясь между нашедшимся отцом и приемной матерью. Она любила их двоих. И с маленьким Аликом девочка не хотела расставаться и учила потихоньку Алика называть Иллариона папой. Вероника же, видя все это, сказала:

-- Илларион, вы решительный человек, деловой. У вас есть деньги. Снимите квартиру и забирайте сразу Гулю. Не смотрите ни на Андрона, ни на Ираклия. Вы любите Гулю?

-- Я люблю её с того момента, как увидел.

-- Вы знаете, через что она прошла?

-- Я знаю самое главное, что Гуля спасала моего отца, стала матерью моей дочери и чужому мальчику. Она святая. Мне не в чем её упрекнуть. Я знаю, что она рожала.... Я все это знаю... Если бы её ребенок выжил, я бы любил и его. Он такой же жертва, как и Гуля, как Алик...

-- Вот и скажите ей это все. Заберите с собой. Пусть Гуля научится вновь уважать себя, пусть распрямится. У неё просто золотые руки.... Андрон говорит, что она была одной из лучших хирургических сестер.... Забирайте Гулю, детей, увозите... А я поговорю с вашим отцом.

-- Не надо. Отец тоже приказал мне забрать Гулю.

-- В чем тогда дело?